От Арденн до Берлина

Разница московского и парижского времени — минус три часа. В десятом часу услышал Виктор необыкновенно приподнятый, за душу хватающий голос Юрия Левитана:

— Сегодня все радиостанции Советского Союза будут работать до четырех часов утра. Товарищи! Будет передано важное сообщение!.. Товарищи!..

Потом куранты бесконечно долго играли первую фразу песни «Широка страна моя родная…».

Он выбросил в урну таблетки снотворного, включил наушники трофейного «Филипса», столько лет принимавшего «Прелюды» с фанфарами перед сводками из главной квартиры Гитлера.

И наконец где-то в третьем часу по московскому времени он услышал:

— В Карлсхорсте, пригороде Берлина, подписана безоговорочная капитуляция… Германия полностью разбита!.. Победа!.. Победа!..

Почему Сталин задержал сообщение о капитуляции Германии? Потому, что Германия обязалась прекратить всякое сопротивление в полночь 8 мая. Только получив из Германии от Красной Армии убедительные сообщения о прекращении огня, о подписании Акта о капитуляции Германии в Карлсхорсте, дал Верховный Главнокомандующий указание: сообщить по радио о том, что действительно наступил День Победы. Наступил праздник на всех наших улицах, во всех домах советских людей.

Но и после того, как просохли чернила на Акте о капитуляции Германии с подписями Маршала Советского Союза Жукова, Главного маршала авиации Теддера и генерал-фельдмаршала Кейтеля, бережно охраняла Красная Армия Победу, сохраняя полную боевую готовность. Еще слышались выстрелы из-за угла, еще погибали наши бойцы. Но война, Великая Отечественная, длившаяся 1418 дней, окончилась Великой нашей Победой.

Американские информационные агентства разнесли по миру несколько запоздалую весть: генерал Омар Брэдли принял капитуляцию 5-й танковой армии во главе с генералом Густавом фон Верстом — второй армии вермахта, сдавшейся союзникам.

Первой армией была, как помнил мир с начала 1943 года, 6-я армия генерал-фельдмаршала Паулюса.

Она сдалась Красной Армии. Эта победа в Сталинграде означала коренной перелом во всей войне.

Американцы одержали свою победу уже после окончания войны.

Есть хорошая русская поговорка: после драки кулаками не машут.

Из книги Алана Кларка «Барбаросса» русско-германский конфликт»

«Можем ли мы сделать общие выводы из этого исследования? Думаю, что да, можем, но вряд ли они утешительны для Запада. Судя по всему, русские могли выиграть войну одни или, в крайнем случае, достигнуть ничейного результата без помощи Запада. Помощь, оказанная им нашим участием — отвлечение нескольких частей, поставка большого количества материалов, — была фактором не решающим, не критическим. Помощь наша повлияла на продолжительность, а не на исход войны».

Таков главный вывод американского военного историка Алана Кларка. С этим выводом не может не согласиться любой объективный военный историк.

Генерал Джеймс Гэйвин, бывший командир 82-й авиадесантной дивизии армии США, назвал эту книгу Алана Кларка «прекрасной», «самой лучшей на сей день книгой о крахе нападения Гитлера на СССР». Значит, этот американский генерал согласен и с главным выводом Кларка: «Второй фронт стал фактором только после того, как СССР решил исход войны».

12 МАЯ 1945 ГОДА

В одной из своих политических статей Виктор Кремлев писал:

«12 мая 1945 года Черчилль послал президенту Трумэну телеграмму, которую он сам назвал «моей телеграммой «холодной войны». Через каких-нибудь четыре неполных месяца после того, как советские солдаты, верные своему союзническому долгу, выручили своих западных союзников, Черчилль писал американскому президенту, что настала пора пересмотреть свое отношение к СССР, ревизовать ялтинские решения, перейти к конфронтации с Советским Союзом. Он бил тревогу, обвиняя Красную

Армию, армию-освободительницу, в коварном плане захвата Западной Европы. «Железный занавес упал над их фронтом, — заявил в этой телеграмме Черчилль. — Мы не знаем, что происходит за этим занавесом…»

В другой, более поздней статье 1955 года Кремлев писал: «В только что вышедших в Лондоне мемуарах Черчилля он приводит текст этой позорной, зловещей телеграммы, предваряя ее такими словами: «Из всех публичных документов, писанных мною по этому вопросу, я предпочел бы, чтобы меня судили по этой телеграмме». Что ж, мистер Черчилль, бывший и вероломный наш союзник, мы постараемся уважить вашу просьбу. Среди трофеев, взятых арденнскими партизанами в январе 1945 года на очередной засаде под Сен-Витом, мне попался номер нацистской газеты «Фелькишер беобахтер» со статьей рейхсминистра пропаганды. Геббельс назвал свою статью «Год 2000-й». В ней пугал соотечественников и весь мир жупелом коммунизма, заявляя, что советская «империя», если не разгромят ее антикоммунистические силы во главе с Германией, захватит пол-Европы и оградит ее «железным занавесом». Это выражение заимствовал Черчилль у Геббельса.