От дворца до острога

Это овладение специальностью снизу давало подлинные инженерные знания и инженерное мышление, за что и казенное начальство, и предприниматели высоко ценили инженеров. Ценили в прямом смысле слова: оклады жалованья, особенно на частной службе, у инженеров были высокие. Но, кроме того, и на частной, и на казенной службе у инженера были и большие, причем абсолютно безгрешные доходы. Имея дело с подрядчиками, доставлявшими материалы, и рядчиками, поставлявшими рабочих, инженер, видевший работу

изнутри, понимал, где и на чем можно сэкономить деньги так, чтобы из сметных сумм на его долю осталась маленькая, а то и большая толика. А за качество и скорость работы уже хозяин озолотит. Воровать напрямую – Боже упаси! Никуда потом на работу не возьмут. В старой России быть инженером значило быть богатым человеком (нам, знававшим советских инженеров с окладом в 120 руб., это странно слышать). Нужно было только понимать, что делаешь, и делать хорошо. Конечно, где можно, воровали: молва такая шла. Но воровали не в ущерб делу, потому что инженер был самостоятельным руководителем работ, а не безликим исполнителем: рухнувший мост, сошедший с рельс поезд, развалившееся здание накладывали такую печать на имя, что оставалось только застрелиться. И стрелялись: «Губернским инженером в Нижнем был архитектор Иванов, молодой, жизнерадостный блондин. Он строил здания для всероссийской выставки. 9 марта 1895 г. я видел Иванова, он ехал на извозчике, был весел, улыбался. На другой день… мы… узнали, что Иванов только что застрелился. Утром одно здание на выставке рухнуло, и хотя беду еще можно было поправить, самолюбивый строитель не выдержал. Съездив на место происшествия, он воротился, заперся в кабинете, выпил вина и выстрелил себе в висок» (156; 134).

О высоком положении инженеров говорит такой факт, что, богатые люди, они не только на казенной, но и на частной службе продолжали носить форменные тужурки и фуражки с эмблемами своей специальности. Эти, уже поношенные инженерные фуражки можно было еще увидеть на рубеже 20 – 30-х гг. ХХ в., когда на организованных «ленинской гвардией» дутых процессах с обвинениями во вредительстве началось уничтожение русской инженерии.

Горный инженер, титулярный советник

Богатым и уважаемым человеком был и врач, служил ли он на казенной службе или занимался частной практикой. И здесь сказывалось высокое качество подготовки, когда врач лечил не отдельный орган, не болезнь, а человека. А, может быть, дело было не в самой подготовке, а в том, что врачей было мало, и они не могли ограничиваться узкой специализацией, а вынуждены были лечить все болезни, принимать роды и вторгаться в область хирургии. Обширная практика учила главному – диагностированию. Люди старшего поколения помнят легенды о «старых земских врачах», в которых под это звание подверстывались все врачи вообще. Просто это были хорошие врачи-универсалы, знавшие и умевшие все. Конечно, были и ошибки, иногда трагические: император Александр III умер оттого, что врачи просмотрели ожирение сердца; правда, он и сам не любил лечиться и не исполнял предписаний врачей. Но причиной ошибок было и то, что медицина, как наука, практически не существовала, как не было и настоящей фармакологии. Это было искусство, а искусство не всякому по плечу.

Нехватка медиков вела к тому, что и казенные врачи вынуждены были заниматься частной практикой. Это давало солидный приработок к жалованью. За каждый визит было принято платить. Конечно, платили по-разному. Для кого-то и трешница или даже целковый были большими расходами, а кто-то четвертной билет платил. Подавать деньги открыто считалось не особенно прилично: все же врач, интеллигентный человек. Принято было сложенную купюру оставлять в ладони врача при прощальном рукопожатии. Врачебная практика была столь обширна, что многие врачи на ощупь умели определить, сколько им заплатили. Кроме того, платили еще и в зависимости от внешнего облика врача. Приехал важный барин в черном фраке (во второй половине XIX в. черный фрак стал как бы униформой врачей и адвокатов) на откормленной паре лошадей, заложенных в лакированную коляску, – одна цена. А появился молодой человек в потасканной пиджачной паре по способу пешего хождения или на плохонькой лошадке – уже другие деньги. Поэтому врачи старались выглядеть солидно и обзавестись хорошим выездом и прочими аксессуарами: золотым пенсне для большей важности, лакированной тростью с золотым набалдашником и т. п.