От Эдо до Токио и обратно. Культура, быт и нравы Японии эпохи Токугава

Эту традицию японские власти ухитряются сохранять и сегодня, в век информационных технологий и полной интернет-доступности государственных учреждений. Если опросить на улице сто случайно встреченных японских водителей, то девяносто пять из них скажут, что по закону употреблять алкоголь за рулем нельзя. А на сайте Главного полицейского управления сказано, что можно. Совсем немного, но можно. Эта не соответствующая букве

закона “правильная” массовая вера достигается теми же методами, что в эпоху Токугава — огромным числом листовок, плакатов, призывов. Во многих питейных заведениях Японии проявляют заботу о клиенте — подавая пиво, официант деликатно интересуется: вы, конечно, не за рулем? Незнание японцами допустимой нормы алкоголя неудивительно, если учесть, что, согласно статистике, 87 % жителей страны ни разу в жизни не попадали в ситуацию, требующую хотя бы минимального знания законодательства.

Перед введением в Японии суда присяжных юристы высказывали опасения по поводу слабой юридической грамотности населения. В мае 2009 года суды присяжных приступили к работе, и анализ приговоров за первый год их работы показал, что за тяжкие преступления (убийство, нанесение увечий, изнасилование) присяжные заседатели наказывают подсудимых строже, чем профессиональные судьи. Так, в 69 случаях убийств судьи чаще всего отправляли обвиняемых в тюрьму на срок 9-11 лет. В 63 сходных ситуациях присяжные чаще всего назначали 15–17 лет лишения свободы. Такая же закономерность была обнаружена по делам о нанесении тяжких телесных повреждений и изнасилованиях. А за менее тяжкие преступления (мошенничество, незаконный оборот наркотиков) присяжные наказывали так же, как профессиональные судьи [Ёмиури, 18.04.2010].

Во времена Токугава процедура дознания была формализована и доведена почти до автоматизма. Сначала задержанного доставляли в Городской магистрат и производили первичный допрос, сверяя показания с тем, что было записано в сопроводительном листе об обстоятельствах ареста. Первичный допрос всегда проводился по горячим следам, в день ареста, и проводил его начальник Городского магистрата. Даже если это происходило поздно вечером, допрашивали той же ночью. После допроса арестованного отправляли в тюрьму, а дело передавали старшему дознавателю ёрики,

который мог вести расследование сколь угодно долго. Полученные сведения проверяли затем в магистрате путем сверочного допроса, зачитывали их обвиняемому, обычно неграмотному, и он подтверждал верность документа отпечатком пальца.

Дознание. Допрос свидетелей

Разные по тяжести приговоры выносили разные инстанции. Легкие и средние наказания (например, высылка без конфискации имущества) назначал глава Городского магистрата. Вынесение приговоров средней тяжести находилось в компетенции государственных советников, а самые суровые приговоры (смертная казнь и ссылка на отдаленные острова с конфискацией имущества) выносились Высшим судебным присутствием (Хёдзёсё) и утверждались сёгуном. Так что в какой-то степени следствие и суд все же были разделены, по крайней мере, когда речь шла о тяжких преступлениях.