От Фарер до Сибири

Подготовка и отъезд. – Переезд через Тазовскую и Обскую губы. – На берегу Северного Ледовитого океана. – Посещение Белого острова. – Через Северный Ледовитый океан. – Большие переходы. – Переворот во льду. – Возвращение на материк. – Дождь и слякоть. – Мороз 52 °R. – Мое возвращение в Таз. – Встреча с Хлебиковым

12 января выдалось хлопотным днем в зимнем доме Хлебикова. Нужно было упаковать амуницию, провиант и инструменты, а также выпечь хлеб и сухари для долгой поездки. Когда Шармёд со своей женой, выполнявшей роль переводчика, на следующий день заехали за мной, все было готово. И вот я распрощался с местными представителями цивилизации. Г-н Хлебиков проводил меня на некоторое расстояние: если я решусь вернуться в Южный Таз, то он всегда будет рад меня принять. На этом мы распрощались, любезно поблагодарив друг друга за проведенное вместе время. Спустя час я уже сидел в чуме аборигенов – они приняли меня очень дружелюбно и предложили мне поесть с ними оленьих языков, которые сварили по поводу моего приезда. Нас всего было четыре человека: Шармёд, его жена, Токо и я. В тот же вечер мы разобрали чум и пустились в путь. В шесть саней были запряжены двенадцать оленей. Двое саней везли шесты и обивку для чумов, третьи перевозили муку, чай, хлеб, юрок (рыба, высушенная на ветру) и пойсом

(жирная рыба, которую заготавливают в дыму чума над очагом), а также табак и меховые одежды. Хозяйка чума ехала на четвертых санях, над которыми был сделан полунавес из пушнины и красной материи; с ее стороны саней бежала пара белых собак с острыми мордами и пушистыми хвостами. Эти собаки были очень похожи на венгерских[51]. К саням жены также были привязаны две других собаки, которые, не жалея сил, тащили их вперед.

На пятых санях ехали мы с Токо, а на шестых, на которых также уместился мешок мороженой сельди для кормежки оленей, – Шар- мёд. В первые два дня мы двигались быстро, однако на третий нас задержал сильный буран, не дававший нам выйти из чума, который вечером мы поставили на северо-восточном берегу острова Находка. На следующий день погода была хорошая, и мы выехали рано. Вечером того же дня мы доехали до материка на восточной стороне Тазовской губы. В итоге поездка через губу заняла у нас два дня.

До нашего приезда к Белому острову мы всегда ставили чум на берегу, где олени могли найти для себя мох. Вечером шестого дня мы достигли Поворотного мыса

, самой северной точки левого берега Тазовской губы. Расстояние отсюда до Белого острова, около 400 английских миль, мы надеялись одолеть за полмесяца. Холодными, ясными днями и поздними вечерами проходила наша поездка вдоль восточного берега Оби, иногда по суше, иногда по льду, если он был ровный, без бугорков и вспучиваний от случайных осенних оттепелей. Поехав через губу, где лед очень хороший, а затем вдоль левого берега Оби, на тринадцатый день после отъезда мы достигли северного берега Ямала. 26 января мы застрелили двух диких оленей. Вечером амбаты с большим аппетитом ели сырую оленину и пили кровь подстреленных животных. Было приятно вытянуть свои замерзшие конечности на оленьей шкуре, в то время как щепки ярко горели в железной плите в центре чума. В ходе поездки нам приходилось экономить топливо, а в этот раз мы сожгли его последние остатки. Однако Шармёд заверил меня, что на следующее утро мы найдем древесину на берегу моря. Я предложил амбату отправиться в пролив Югорский Шар, а оттуда через остров Вайгач и пролив Карские Ворота к Новой Земле. Но этот путь должен был стать гораздо более длинным, помимо того Шармёд утверждал, что проехать через Карские Ворота было невозможно, так как лед там был в постоянном движении. В проливе Маточкин Шар между двумя островами Новой Земли лед, как представлялось, целый год находится в движении как зимой, так и летом; поэтому, чтобы быстрее добраться до новых русских поселков, основанных ученым Носиловым[52], мы решили двигаться по направлению к северной части южного острова.