От Гавайев до Трансвааля

— Вот ещё что, Андрей Фёдорович, команда «Арзамаса» усилена взводом морской пехоты Черноморского флота и они будут удерживать, контролировать сотню-другую шагов перед пароходом, учитывайте в своих расчётах и это. Да, скажите, как много к пулемёту положено воды для охлаждения? Мало ли, не получится в городе запастись жидкостью, а на пароходе есть ёмкости по 30 литров. Пара человек хоть и с трудом но утащит флягу.

— Запас дело хорошее, Фёдор Петрович, но солдат поздоровее я бы рекомендовал на перетаскивание пулемётов ставить, колеса уж больно хлипкие, обещали к осени переделать на третьем Тульском заводе, но сами видите как обернулось.

— М-да. Если отвалится колесо, сколько человек надо, чтоб дотащить эту дуру железную?

— Если быстро бежать, то четверо, притом надо продумать раму, что-то вроде носилок из железных прутьев.

— Займитесь, обратитесь к механику «Арзамаса» наваяйте чертеж, да и кузнец на таких пароходах точно есть, там и надо то несколько железяк соединить, плёвое дело…

— Смотри, Андрей, экая силища! — Лыткин, наплевав на дела стоял у борта и любовался невиданным доселе зрелищем. Две подводные лодки на полном ходу, ничуть не отставая от парохода, держали курс на Босфор. Субмарины сопровождали два больших минных крейсера.

Далее горизонт был запачкан дымом, то очевидно выходят транспорта с пехотой, боевые корабли Черноморского флота вышли в море уже как несколько дней. А телеграф, как вскользь обмолвился Кобзев, давно и надёжно контролируют жандармы…

— Ты б не пейзажами морскими любовался, а делом занялся. Полковник злой как дюжина чертей, гляди, попадёшь под горячую руку!

— Ай, — отмахнулся подпрапорщик, в мечтах уже свершивший героический подвиг и получивший из рук его величества Георгия и погоны подпоручика, нет — поручика! — всё сделано, каждый по две фляги водой залил, консервы и сухари на неделю розданы. На кухне парохода выпекают свежие караваи, что успеют — нам передадут.

— На камбузе.

— Чего?

— На флоте нет кухонь, там камбуз.

— Да какая разница. Ты Андрюха пойми, коли живы останемся — в герои попадём! Надо же — Святую Софию у нехристей отбить! Да меня в нашем городке на руках носить будут, в почётные граждане определят. Вот отец порадуется.

— Ты из каких местностЕй-волостЕй?

— Из Зарайска, не деревня какая, коренной горожанин, первый из города офицер гвардии! Да ты не смейся, мол подпрапорщик, курица не птица, Лыткин не офицер. Я своего всё одно добьюсь!

— Что ты Ваня, какой смех. Предстоит нам тяжёлое испытание, живы будем, непременно к тебе в Зарайск погостить приеду. Вырядимся в парадные мундиры, да как пройдём по главной улице, от церкви до ресторации!

— Здорово придумал, — обрадовался подпрапорщик, — непременно гульнём! Как думаешь, государь в Петербурге или где то здесь? Может вон на том большом пароходе?

— Какой же это пароход? Военный корабль! Крейсер или даже броненосец. Я точно не скажу, не знаток во флотских хитростях.

Без пяти минут почётный гражданин славного города Зарайска Иван Лыткин оказался удивительно прозорлив. Сначала на минных крейсерах вверх поползли какие-то сигналы, затем из чрева подводных лодок выскочили по два десятка крохотных фигурок и выстроились во фрунт, что-то радостно выкрикивая. На «Арзамасе» застучали каблуками матросы, а морские пехотинцы с оружием наизготовку изобразили невероятно ровный строй, несмотря на ужасную (так сухопутному поручику казалось) качку.

— Что за переполох? — Андрей обратился к помощнику капитана, спешно застёгивающему китель.

— Шли бы вы вниз, ваше благородие, — штатский моряк даже головы не повернул, — видите флагман Черноморского флота «Севастополь», а на мачте императорский штандарт. Может быть его величество сейчас наш «Арзамас» рассматривает, а вы тут раскорячились, эх!

Отмахнувшись от бестолковых «сухопутных сапог» помощник капитана побежал на мостик, попутно выкрикивая непонятные команды, половина из которых состояла из матов, вторая же из морских терминов.

— Урррраааа!!! — дружно и грозно взревели морпехи.

— Ура! Ура! — нескладно но искренне подхватили офицеры Пятого Калифорнийского батальона, конспирации ради ставшего Вторым Астраханским полком.

— Будет дело, Андрюха! — Лыткин заворожённо смотрел как стремительный и красивый крейсер на полном ходу обходит и подводные лодки с минными крейсерами сопровождения и большой неуклюжий «Арзамас». Капитан парохода почему то громким шёпотом умолял офицеров батальона не выходить на палубу, оставаться в салоне…

То, что Константин Первый, известный своим показательным равнодушием к делам балканских славян, принимает непосредственное участие в штурме Босфора и захвате Константинополя, наводило на определённые мысли. Вечером в кают-компании офицеры обсуждали грядущую драку и сходились в одном — будет жарко. Османские части, переброшенные в Болгарию, конечно же кинутся обратно, на защиту атакованной русскими столицы. И тогда придётся воевать за десятерых, какой бы десант многочисленный не был, но всех защитников города уничтожить нереально.