От Иерусалима до Рима: По следам святого Павла

Я нанес визит губернатору Коньи, чей офис занимал величественное здание на главной улице. Перед зданием располагался просторный, смахивающий на хан двор с круговой галереей. На галерее был устроен своеобразный зал ожидания. Здесь с утра собиралась привычная толпа просителей: публика побогаче сидела на диванах, а те, кто попроще, размещались прямо на полу.

Полицейский тут же проводил меня в отдельный кабинет, где за столом восседал заместитель губернатора (сам губернатор оказался в отъезде). Он любезно разрешил мне фотографировать все, что не входило в разряд военных объектов. На этом с делами было покончено, и мы перешли к более приятной части нашей встречи. На столе появились сигареты и кофе. Чиновник позвонил в звонок и отдал распоряжение, которое было бы абсолютно невозможно в старой Турции. Он во что бы то ни стало желал представить мне свою дочь, которой вскоре предстояло ехать в Англию на учебу. В комнату вошла девушка лет восемнадцати. Она была одета примерно так, как одеваются юные англичанки. Под требовательным взглядом отца девушка застенчиво пожала мне руку и поприветствовала. Чувствовалось, что этим несмелым «здравствуйте» все ее знание английского языка и исчерпывается.

Покинув мэрию, я отправился к самому любопытному объекту Коньи — знаменитой мечети танцующих дервишей. Прежде, в дореволюционные времена, это место считалось священным, и христианам запрещалось входить в зал, где под вышитыми покровами стоят саркофаги основателя ордена Джалаледдина и его отца. Здание выглядит очень живописно — с массой куполов и минаретов, главный из которых представляет собой усеченный конус, облицованный глазурованной зеленой плиткой. Перед мечетью разбит чудесный маленький садик с фонтаном посередине. Думаю, это одно из самых прелестных мест во всей Турции. Раньше на воротах стоял один их танцующих дервишей, теперь, когда мечеть превратилась в музей, его сменил служитель в коричневой униформе и заостренной фуражке.

Ныне в Турции запрещены все религиозные сообщества, как христианские, так и мусульманские. И если католические монахи и монахини захотели бы остаться в стране, им пришлось бы носить обычную одежду и искать себе квартиры, ибо жизнь в общинах тоже запрещена. Мне рассказывали, что некоторые сестры пошли по этому пути — стали носить обычные юбки и кофты, отпускали длинные волосы, но большая часть миссионеров предпочла покинуть страну, в которой чинят препятствия отправлению религиозных культов.

Случившиеся в 1925 году разграбление мечетей и конфискация земель, принадлежавших мусульманским орденам, повергли турецкое общество в глубокий шок. Все мусульманские ордена были объявлены реакционными организациями. Гази декларировал, что они несут в себе угрозу молодой республике. Поистине удивительный человек этот Ататюрк! В стране с вековыми традициями он расправился с исламом буквально одним росчерком пера: упразднил мусульманские ордена, присвоил себе их собственность, а мечети превратил в музеи.

На Востоке и поныне существует около сотни дервишских орденов. Все они различаются по внешнему виду, и каждый поклоняется своему святому, основателю ордена. Некоторые из дервишей выглядят невероятно старыми, грязными и ведут себя, как форменные безумцы. Милостыню они не просят, а требуют, причем в исключительно грубой и оскорбительной манере. Странное дело, но чем старее и грязнее дервиш, тем больше почтения выказывают к нему турецкие крестьяне. Безумцы всегда пользовались глубоким уважением на Востоке.

Большинство дервишей практикуют какой-нибудь вид искусства, посредством которого достигают состояния транса или экстаза. Говорят, что в подобном состоянии душа их отделяется от тела.

Мне посчастливилось присутствовать на поистине фантастическом представлении — бдениях воющих дервишей. Эти люди приводят себя в неистовство, беспрерывно повторяя имя Аллаха. Помогают им в этом бой барабанов, звуки цимбал и специальная методика движений: дервиши вскакивают с места, раскачиваются и беспрестанно выкрикивают одну и ту же фразу, пока на губах у них не появляется пена. В таком состоянии они становятся нечувствительными к физической боли — так что могут спокойно втыкать себе в тело докрасна раскаленные булавки. Мне кажется, что эти дервиши являются идеологическими потомками жрецов Ваала, о которых рассказывали, будто они «кричали вслух и резали себя ножами, покуда из ран не начинала хлестать кровь».

Лично мне куда более привлекательным кажется орден танцующих дервишей, который зародился в Конье, а затем распространился по всему Востоку. Их ритуалы видятся мне настолько же интересными и красивыми, насколько кажутся неприятными и отталкивающими воющие дервиши. В прежние времена глава ордена Мевлеви являлся одним из самых влиятельных и уважаемых людей Турции. Он в обязательном порядке присутствовал на церемонии возведения на трон нового султана, в его почетные обязанности входило препоясывание новоиспеченного правителя священным мечом Османов.