От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 1 (от КГБ СССР до МБ РФ)

Кстати, когда в стране создается множество спецслужб неизбежно возникает проблема их координации. «Мне кажется, — говорил В.Ф. Грушко. — сегодня напрашивается создание некоего координирующего органа для всех спецслужб, который мог бы возглавить руководитель одного из наиболее крупных ведомств».[797] Таким координатором мог бы стать и руководитель Совета безопасности, органа созданного на основе вышеназванного закона.

4.3.2. Чуть позже настало время появиться новому закону об органах госбезопасности. Напомним, что первым был все же советский закон 1991 года (см. пункт 1.9.).. Но жить ему пришлось не долго. Забегая вперед можно сказать, что и его сменивший российский закон оказался лишь не намного долговечнее. И так, 8 июля 1992 года Верховный Совет РФ принял Закон «О федеральных органах государственной безопасности». Такими органами были признаны:

Министерство безопасности РФ, органы государственной безопасности в республиках в составе РФ, краях, областях, автономной области и автономных округах, городах Москве и Санкт-Петербурге;

Органы государственной безопасности в Вооруженных Силах РФ и иных военных формированиях (военная контрразведка);

Органы пограничной охраны.

Не все в Законе оказалось идеальным. Существенные изменения были внесены менее чем через год — 1 июля 1993 года. А чуть позже был принят совсем новый закон.

Органы госбезопасности жили «в законе», но закон был не стабилен.

4.4. Оппозиция начинает поднимать голову

4.4.1. В начале и середине 1992 года, — вспоминал Б.Н. Ельцин, - только и говорили что о грядущей волне забастовок. Экономисты предупреждали, что падение производства приведет к массовой безработице. Политические противники реформ в парламенте говорили, что население не выдержит «обвального роста цен» и выйдет на улицы с «маршем пустых кастрюль». Неожиданно обнаружился страшный дефицит наличности. Жители целых регионов по многу месяцев не получали зарплаты и пенсии».[798] А там где разговоры о народном возмущении, там политики мечтающие воспользоваться этой ситуацией.

Пламенные речи Виктора Анпилова и многих других зажигали недовольных, ряды которых быстро пополнились.

4.4.2. Но сначала немного теории и терминологии. Оппозиция ельцинскому режиму начала формироваться еще до развала Советского Союза. Хотя, разумеется, это было не определившееся еще сопротивление. Но уже тогда было заметно два крыла оппозиции: коммунистическое и патриотическое (противники придумали для них специальный и коварный термин «национал-патриоты»). Третье — демократическое крыло{264} появилось гораздо позже и лишь с натяжкой признавалось таковой двумя первыми.

«Наиболее массовые демократические организации, поддерживающие реформы, раскололись. Окончилась крахом попытка создать мощную проправительственную партию. От реформаторов отшатнулась часть либеральной интеллигенции. Резко упало доверие к Президенту России (с 57 процентов до 22 процентов)».[799]

Но демократическая оппозиция, повторим, появилась все же далеко не сразу.

Если быть кратким, то коммунистическая оппозиция мечтала возродить единый и могущий Советский Союз с его интернациональной и атеистической сущностью, патриотическая оппозиция мечтала воссоздать Великую Россию прежде всего как великое восточнославянское государство{265} на православной основе.{266} Были между ними и множество переходных течений. Если коммунисты с самого начала, на словах, были против Ельцина, то некоторые патриоты еще какое-то время (хотя и очень не долго) надеялись и пытались найти с ним взаимопонимание.

В большинстве же своем коммунисты и патриоты в первой половине 90-х годов постепенно дрейфовали к сближению. Политические оппоненты вскоре назвали их обобщенно красно-коричневыми.{267}

Но различия все же были. Некоторые патриоты не могли простить коммунистам прошлого. Наиболее упертые считали: «Черного кобеля не отмоешь добела! Верхушка партии готова была использовать патриотизм в своих целях (и использовала в период войны!), но отнюдь не исповедовала патриотическую идею. Готова была даже и опереться на помощь Церкви впору очередной политической трудноты, но не поверить в Бога! Могут они даже и партбилеты выложить на стол, и к демократам перекинуться (лишь бы удержаться у власти и лишь бы по-прежнему продолжать уничтожать страну…)».[800] Некоторые патриоты нередко считали: «…Выступающие за сохранение Союза под красным знаменем, пропитанным кровью десятков миллионов россиян — лишь препятствуют единению патриотических сил, усугубляют хаос».[801]