От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 2 (от МБ РФ до ФСК РФ)

И вот на эту ФСК свалились еще и экономические проблемы. Мало того, по некоторым проблемам экономической безопасности Федеральная служба контрразведки выступила в качестве основной государственной структуры, отвечающей за решение проблемы. Речь идет о так называемом плутониевом скандале, к которому причастны оказались спецслужбы разных стран.

9.3. Плутониевый скандал

9.3.1. Сначала немного пополним свои знания. «Плутоний (Plutonium), искусственный радиоактивный химический элемент группы периодической системы… Изотоп 239Pu получают облучением урана 238U нейтронами в ядерных реакторах. Изотоп 239 — ядерное топливо в ректорах, его используют при изготовлении ядерного оружия. Изотоп 238Pu применяют в мало габаритных ядерных источниках электрического тока…Высокотоксичен».[651]

Ранее в пункте 3.7.9. первой книге разговор о ядерном оружии уже шел. А сейчас его продолжение. Генерал Александр Михайлов вспоминает: «К первой информации о задержании 3 мая 1994 года германскими спецслужбами в немецком аэропорту 6 граммов оружейного плутония на Лубянке отнеслись иронически…

Но не прошло и месяца, как очередной скандал всколыхнул мировую прессу. Снова контрабанда оружейного плутония и снова страна-экспортер Россия. Теперь уже не 6, а 300 грамм. Ситуация стала приобретать некий фатальный характер, потому что доморощенные российские СМИ стали искать и находить новые факты бесконтрольного движения радиоактивных материалов…

Август 1994 года стал месяцем борьбы против радиации.

Никто не возражал. Тем более в специальных службах, на которые возложены функции контрразведывательного обеспечения стратегических объектов. Утверждать, что радиоактивные материалы невозможно украсть, было нелепо».[652]

9.3.2. Однако требовалось доказательство, что плутоний российского происхождения. «Для проведения экспертизы надо было провести изотопный анализ, чего сами немцы не могли сделать…

Не прошло и трех дней (хотя на такую экспертизу нужно около полугода). Как они сделали однозначный вывод: страна-экспортер — Россия».[653]

3 августа 1994 года заместитель начальника ЦОС ФСК Владимир Томаровский официально отверг российское происхождение плутония. «Эти утверждения западных политиков, широко тиражируемые и комментируемые в печати, не имеют под собой никакой почвы, — подчеркнул он. — Нами не отмечено ни одного случая какой бы то ни было утечки ядерных материалов, пригодных для создания оружия».[654]

9.3.3.

Тем не менее, случаи хищения радиоактивных материалов имели место. Сотрудники службы по борьбе с терроризмом Санкт-Петербургского управления ФСК выявили и задержали группу лиц, попытавшихся продать три килограмма похищенных радиоактивных материалов — диоксида высокообогащенного урана.[655]

УФСК по Челябинской области сообщало о возвращении найденных в тайнике пяти с лишним килограммов урана-238 в Федеральный ядерный центр. Этот уран похитили заодно с драгоценными металлами. Уран был не пригоден для использования в военных целях.[656]

Однако, к плутониеву скандалу это не имело прямого отношения. «…Уже предварительный политический анализ давал почву для подозрений. Активность германских спецслужб в такой, мягко говоря, нелепой форме точно совпадала с кампанией по выборам канцлера Германии. Скандал давал возможность Гельмуту Колю несколько весьма выгодных поводов для PR-кампании…

Провокация, об этом уже на Лубянке говорили в слух, помогала решить и иные две стратегические задачи. Первая — скомпрометировать Россию как ядерную державу, представив ее как ненадежного партнера. С другой стороны, можно было выдвинуть тезис о необходимости взять Россию под международный контроль, с целью недопущения распространения ею расщепляющихся материалов».[657]

9.3.4. Пришлось договариваться с немцами о встрече. Встречались в Москве и в Германии. Немецкую сторону представлял координатор германских спецслужб Бернд Шмидбауэр, российскую член Совета Безопасности России, директор ФСК Степашин. Спорный вопрос о происхождении плутония, захваченного в Мюнхене, так и остался до конца не проясненным.[658]

«Российская газета» писала: «Не совсем довольны остались только привлеченные к переговорам эксперты с той и другой стороны. Немецкий работники чувствуют определенное неудобство из-за неубедительности для российских коллег их доказательств, а наши специалисты возмущены нежеланием политиков и журналистов прислушаться к их компетентному мнению: представленный плутоний в российском ядерном оружии не используется».[659]

На встречах к полному согласию не пришли, но подготовили меморандум, суть которого сводилась к одному: договаривающиеся стороны осознают опасность бесконтрольного распространения радиоактивных материалов и готовы сотрудничать в борьбе с этим явлением.