От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 2 (от МБ РФ до ФСК РФ)

Первая причина, по которой новые власти не ликвидировали КГБ, заключается в ментальности наших российских политиков, полагающих «подслушивание и подглядывание» — нормальным, приемлемым способом политической борьбы».[267]

Геннадий Зюганов жаловался на то, что в штаб-квартире его компартии куда ни ткни в стену — везде «закладку» обнаружишь». Иосиф Кобзон с телеэкрана прямо обращался к директору ФСК: отключите «подслушки» хоть на время, чтобы сломавшийся телефон отремонтировать можно было. Но в мае 1995 года еженедельник «Новое время» пророчески предсказал, что наши «уотергейты» еще впереди.[268] Наверное это так.

7.2.6. Хотя, похоже, что сбор компромата нравился главному охраннику больше, чем главе государства. Коржаков вспоминал, что его информацию

Ельцин порой называл «дерьмом», в том смысле, что от этого его настроение портилось. У главного охранника был для этого дежурный ответ: «Вы меня на «дерьмо» поставили, вот я вам его и ношу. Если бы поставили на «шоу», я бы вас веселил». А вообще-то он старался выбрать удачный момент для вбрасывания «дерьма», когда президент был в хорошей, боевой форме.[269] Кстати, хорошие новости любили гораздо больше плохих многие высшие руководители.{69}

Но когда политику не нравится копаться в «дерьме» ему обычно уже пора думать о переходе на пенсию. Ибо только копаясь в «дерьме», можно от него избавляться. А избавляться нужно систематически, пока сам в нем не захлебнулся. Реальная политика (и чем выше тем больше) все время воспроизводит «дерьмо», так что без постоянного процесса избавления от него никак нельзя долго просуществовать.

Во время уйти на покой — большое искусство, особенно когда в стране существует что-то похожее на демократию и смену власти. И это уже проблема высших начальников.

7.2.7. Еще одной особенность российской политической жизни (точнее — борьбы) рассматриваемого времени была систематическая утечка информации из спецслужб. Причем, это происходило как по причине ослабления режима секретности, так и по указанию руководства. Прием старый, но не устаревший. Пользовались им практически во все времена и во всех странах. И будут пользоваться.

«В ЭПОХУ Ельцина

стала частым явлением утечка информации из правоохранительных структур. Четкой политики по поводу того, какую информацию можно предать гласности, не было».[270]

Коржаков рассказывал, что информация из Совета безопасности постоянно уходит в газеты.[271]

7.3. «Мордой в снег»

7.3.1. Однако дело не ограничивалось подслушиванием информации и ее утечкой. «Президентское КГБ» действовало и другими способами. И это естественно.

Сбор информации, рано или поздно, приводит к ее реализации. Одним из самых известных проявлений этого в 1994 году был случай с отечественным олигархом. Речь идет о Гусинском и связанным с ним мэром Москвы

Лужковым.

Это случай в книге Павла (Пола) Хлебникова «Крестный отец Кремля Борис Березовский или История разграбления России» назван «Мордой в снег». В книге Коржакова «Борис Ельцин: от рассвета до заката» этот случай назван «Прогулка по «Мосту». Но не в названиях суть дела.

Юрий Лужков был не простой градоначальник. «В отличие от многих российских хозяйственников, он легко ориентировался в бизнес-планах, денежных потоках и экономической статистике; он не пил и не курил — еще одна редкость в России. В отличие от ельцинских молодых реформаторов, задаром раздавших немалую часть государственных промышленных предприятий, Лужков не спешил расставаться с городской собственностью и продавал ее за хорошие деньги. Например, московский бюджет получал более одного миллиарда долларов ежегодно от сдачи в аренду и продажи недвижимости — в десять раз больше, чем российское правительство получало от своей собственности по всей стране… В отличие от правительства Ельцина

, на счету которого были многочисленные провалы, Московское правительство Лужкова работало конструктивно и успешно…

В стране, где все рушилось, Москва была оазисом процветания и успеха. В стратегию Лужкова не входила борьба с организованной преступностью (у него не было необходимых ресурсов), и он поставил задачу обложить ее налогом. Он руководил городом, где расплодились казино, правила бал коррупция, а бандиты расстреливали друг друга, но ему удалось привлечь к осуществлению городских проектов даже самые теневые структуры».[272]

К тому времени свежеразбогатевший олигарх Гусинский чувствовал себя уверенно в Москве. По слова Коржакова, Гусинский вел себя нахально на дороге: нарушал правила движения, мог двигаться по встречной полосе».[273] Раньше так катались члены Политбюро, теперь олигархи. Меняются времена, меняется мода.