От Кибирова до Пушкина

Между тем у самого Асеева также есть тексты, посвященные собакам. Среди ранних его произведений имеется шутливое стихотворение «Собакам» (1916), не вошедшее в книги (вернее, стихотворение С. Боброва, «аранжированное» Асеевым). Оно было включено в философский трактат С. Боброва «К. Бубера. Критика житейской философии», который анонсировался в «Центрифуге». Трактат тогда не издали, но сохранилась его корректура, по которой M. Л. Гаспаров сравнительно недавно напечатал этот текст[1088]. В этом тексте Боброва-Асеева встречается рифма, которая затем возникает в сонете «Зимняя буря» Ходасевича:

Когда учтив, спокоен, прост,Склонив величественно хвост,Проходишь ты, Бубера.

Бубера — это имя кота сестер Синяковых, проживавших на даче в Красной Поляне под Харьковом, где у них гостил Бобров. Его трактат является пародией на роман Э. Т. А. Гофмана «Житейские воззрения Кота Мурра», а также на символизм и футуризм. Конечно, Ходасевич вряд ли знал асеевский текст из трактата Боброва, здесь рифма «прост — хвост» скорее всего — разговорное клише.

В 1922 году Асеев написал стихотворение, которое так и называется «Собачий поезд» и которое вошло в его сборник «Стальной соловей» (М., 1922). Оно написано частично в форме брахиколона. Тема и центральные образы этого стихотворения восходят к известному тексту Крученых «Зима», написанному и напечатанному двумя годами ранее — в 1920-м[1089]. Рефрен стихотворения Асеева состоит из перемежающихся односложных и двусложных слов, сконструированных по хлебниковскому принципу «внутреннего склонения слов» и своей графикой напоминающих северную собачью упряжку-поезд:

Стынь                                                       День —      Стужа,                                                      Ужас,           Стынь,                                                         День —                 Стужа,                                                               Ужас.                      Стынь,                                                          День,                           Стынь,                                                     Динь

                                Стынь…                                               Динь.[1090]

Кроме того, в этом стихотворении разрабатываются мотивы зимы, ветра, льда и воды, которые варьируются и в сонете В. Ф. «Зимняя буря». Образный строй этого произведения Асеева и сама форма брахиколона говорят о его гипотетической связи с сонетом Ходасевича.

В это же время Асеев создает и другие тексты, написанные в форме брахиколона, например стихотворение «Северное сияние»[1091] и балладу «Черный принц». В статье «Промежуток» (1924) Ю. Н. Тынянов дает оценку стихам Асеева и Ходасевича и отмечает, что асеевский брахиколон строится на принципе выдвинутого или выделенного слова, используя для характеристики асеевского брахиколона термин Р. Якобсона. Как пишет Тынянов, этот прием родился из «песенного однословного припева, который Асеев любил»[1092]. Тынянов приводит пример из популярной тогда баллады Асеева «Черный принц», напечатанной в «Лефе» в 1923 году (№ 4, август — декабрь). Строй этой баллады перебивается короткими строчками брахиколона:

Белые бивнибьютют.В шумную пенубушпритврыт.Кто говорит,

шторми пор.если утес — в упор.[1093]

Кроме тематических и образных параллелей в балладе Асеева и сонете Ходасевича обнаруживаются и прямые лексические со впадения. Так, пять слов-строк из четырнадцати в стихотворении «Зимняя буря» повторяются в балладе «Черный принц»: выл, был, прост, вниз, врос.

Казалось бы, весь этот комплекс различных компонентов, совпадающих с темой и структурой сонета Ходасевича, убедительно говорит в пользу «асеевского» подтекста пародии, но возможны и другие источники.

В «Зимней буре» Ходасевич, скорее всего, пародирует образный строй, приемы и метаморфозы лирического героя молодого Маяковского.

Образ собаки, как известно, один из излюбленных образов и тем раннего Маяковского. Роман Якобсон вспоминал о его особой привязанности к собакам: