Читаем От Кибирова до Пушкина полностью

Объединив в заглавии настоящей работы понятия «литературный альманах» и «литературный сборник», мы с самого начала обозначили важный типологический признак, по которому русские альманахи отличаются от альманахов, выходивших в прошлом и выходящих в настоящее время в странах Западной Европы и в Америке. В русском языке, во всяком случае, применительно к сфере литературы и искусства, совершенно утрачено первоначальное средневековое значение слова «альманах», заимствованного из арабского «аль-мунах», первоначально — «стоянка каравана», затем, переносно, — «истории, рассказываемые во время периодических стоянок каравана». Наконец, не только в арабском, но и в других языках слово «альманах» употребляется в значении «календарь»: «свод данных или знаний, связанных с календарным циклом», — которое сохранилось в европейских языках, и особенно в английском. Конечно, рассматривая конкретные русские издания первой трети (и даже половины) XX века, можно будет, наверное, усмотреть какие-то особенности формы и содержания, отличающие тогдашние «альманахи» от просто «сборников» (или констатировать отсутствие таковых), однако в самом широком плане русские альманахи суть сборники. Что же касается альманахов английских и американских, а также французских и, в меньшей степени, немецких, то они сборниками не являются, а если и являются, то в очень специфическом плане, то есть всегда строго применительно к продукции определенного времени, как правило — года.

Начать типологическое размежевание русских и западных альманахов следует с обозначения узкого, чисто терминологического употребления названия «альманах» в западной культуре как в аспекте диахроническом, так и в аспекте синхроническом. Рассматривая диахроническую ось термина «альманах» на Западе, с одной стороны, и в России Серебряного века, с другой, отметим следующее типологическое различие: на Западе понятие «альманах» возникло как следствие распространения элементов высокой, первоначально сакральной культуры в поле культуры массовой, популярной, народной в результате быстрого развития книгопечатания. Первые печатные альманахи, появившиеся в Италии, Германии и Франции, представляли собою нечто вроде календарей, покрывающих предстоящий год так, что на определенные даты, связанные с религиозными праздниками, печатались отрывки из священных и нравоучительных текстов, священные и духовные стихи, иногда — прорицания и предзнаменования; указывались даты и места предстоящих паломничеств и т. п. Такие альманахи предназначались для паствы, а также для мелкого клира. Их распространение было сугубо коммерческим, они продавались за доступную цену на ярмарках, их разносили странствующие книгоноши. Первые альманахи XV века были на латинском языке, а потом стали выходить на немецком, французском и английском. Постепенно весь этот поток альманахов разделился на три ветви: 1) народные книги, 2) собственно профессиональные и технические альманахи и 3) литературные альманахи. Популярные и народные издания слились с многочисленными «народными книгами» (chapbooks), лубочной литературой типа той, которая сложилась, например, в России в конце XVII и в XVIII веке. Соответственно, некоторый «низовой» оттенок смысла и поныне сохраняется в этом слове в западных языках, в том числе и в сфере литературы и искусства. (Отметим здесь же, что в России Серебряного века понятие «альманах» довольно быстро стало, напротив, ассоциироваться преимущественно со сферой высокой культуры, более того, с изданиями декадентского или модернистского содержания, выполненными в особой художественной манере искусства модерн.) Этот процесс на Западе привел к тому, что в конце концов название «альманах» перестало употребляться применительно к народным книгам и перешло в качестве термина во второй поток литературы альманахов, а именно в профессиональные альманахи. В этом качестве альманахи стали частью уже не народной, фольклорной культуры, но культуры официальной, книжной.

Особенно распространились профессиональные альманахи — с употреблением именно этого термина в названии, но и не только его — в Соединенных Штатах и Германии. По-английски издания подобного года могут называться «Yearbook» («Ежегодник») или «Gazetteer» («Справочник»), Они, как правило, содержат перечень самых важных фактов или событий, относящихся к определенной области занятий, профессии, отрасли деятельности или организации, имевших место в течение календарного года. Поэтому название «CIA Almanac» толкуется как «CIA Yearbook of Facts», a «Jewish Almanac» может альтернативно упоминаться как «Jewish Yearbook». В английском языке слово «almanac» без определения имеет чисто терминологическое значение: «сведения о погоде и других климатических показателях в данном месте за данный отрезок времени».

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

100 великих мастеров прозы
100 великих мастеров прозы

Основной массив имен знаменитых писателей дали XIX и XX столетия, причем примерно треть прозаиков из этого числа – русские. Почти все большие писатели XIX века, европейские и русские, считали своим священным долгом обличать несправедливость социального строя и вступаться за обездоленных. Гоголь, Тургенев, Писемский, Лесков, Достоевский, Лев Толстой, Диккенс, Золя создали целую библиотеку о страданиях и горестях народных. Именно в художественной литературе в конце XIX века возникли и первые сомнения в том, что человека и общество можно исправить и осчастливить с помощью всемогущей науки. А еще литература создавала то, что лежит за пределами возможностей науки – она знакомила читателей с прекрасным и возвышенным, учила чувствовать и ценить возможности родной речи. XX столетие также дало немало шедевров, прославляющих любовь и благородство, верность и мужество, взывающих к добру и справедливости. Представленные в этой книге краткие жизнеописания ста великих прозаиков и характеристики их творчества говорят сами за себя, воспроизводя историю человеческих мыслей и чувств, которые и сегодня сохраняют свою оригинальность и значимость.

Виктор Петрович Мещеряков , Марина Николаевна Сербул , Наталья Павловна Кубарева , Татьяна Владимировна Грудкина

Литературоведение
От Шекспира до Агаты Кристи. Как читать и понимать классику
От Шекспира до Агаты Кристи. Как читать и понимать классику

Как чума повлияла на мировую литературу? Почему «Изгнание из рая» стало одним из основополагающих сюжетов в культуре возрождения? «Я знаю всё, но только не себя»,□– что означает эта фраза великого поэта-вора Франсуа Вийона? Почему «Дон Кихот» – это не просто пародия на рыцарский роман? Ответы на эти и другие вопросы вы узнаете в новой книге профессора Евгения Жаринова, посвященной истории литературы от самого расцвета эпохи Возрождения до середины XX века. Книга адресована филологам и студентам гуманитарных вузов, а также всем, кто интересуется литературой.Евгений Викторович Жаринов – доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Московского государственного лингвистического университета, профессор Гуманитарного института телевидения и радиовещания им. М.А. Литовчина, ведущий передачи «Лабиринты» на радиостанции «Орфей», лауреат двух премий «Золотой микрофон».

Евгений Викторович Жаринов

Литературоведение
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия