От мести до любви

Они поднялись на второй этаж, где Анджело, открыв дверь одной из спален, провел ее в ванную и помог ей раздеться. Каждое его прикосновение было настолько нежным и чувственным, что ее бросало то в жар, то в холод. Затем он овладел ею прямо в душе. Закрыв в экстазе глаза, Гвенна упивалась каждой секундой их близости. Когда все закончилось, она так устала, что едва держалась на ногах.

Анджело накинул ей на плечи мягкое полотенце.

— Я, бы предпочел, чтобы ты бодрствовала, passione mia, — проворчал он.

— Я вчера почти не спала, — пробормотала Гвенна, чувствуя, как веки наливаются свинцом.

Подняв на руки, Анджело отнес ее в спальню, положил на кровать и накрыл одеялом. Гвенна ожидала, что он присоединится к ней, но вместо этого она услышала щелчок двери. Подняв голову, девушка сонно уставилась на Анджело, на котором были лишь черные плавки.

— Ты куда?

— К себе. — Он стоял возле двери, ведущей в смежную комнату.

— Но…

Анджело небрежно пожал широкими плечами.

— Я всегда сплю один. Увидимся утром.

Дверь закрылась.

Я всегда сплю один. Гвенна всю жизнь спала одна и не понимала, почему сейчас чувствовала себя отвергнутой. Однако усталость и вчерашняя бессонница сделали свое дело, и она забылась глубоким сном.

Проснулась она внезапно, не понимая, что ее разбудило. Наконец она осознала, что находится в доме Анджело, и включила светильник. Вдруг она услышала какой-то протяжный звук. Стон? Не колеблясь ни секунды, Гвенна надела ночную рубашку и открыла смежную дверь, ведущую в спальню Анджело.

В отблесках зари, проникающих в комнату сквозь жалюзи, она увидела Анджело, разметавшегося на широкой постели. Он что-то бормотал на своем родном языке. От ужаса, звучащего в его голосе, у Гвенны перехватило дыхание. Подбежав к кровати, она опустилась рядом с ним на матрац и легонько потрясла его за плечо. Его кожа была горячей как огонь.

— Анджело, проснись!

Анджело так резко поднялся с подушек, что напугал ее. Он по-прежнему дрожал и что-то бормотал по-итальянски. Затем он издал раздосадованный возглас и, проведя пальцами по растрепанным черным волосам, обернулся и сердито посмотрел на нее.

— Что ты здесь делаешь?

— Тебе приснился кошмар…

— Мне никогда не снятся кошмары.

— Ты кричал во сне и разбудил меня.

— Это невозможно, — возразил он, но его тревожный взгляд и напряженная поза говорили сами за себя.

Гвенна печально вздохнула. Очевидно, сильным мужчинам не снятся кошмары. В тусклом свете восходящего солнца Анджело казался настоящим воплощением мужественности. С растрепанными волосами и темной щетиной на щеках и подбородке он был поразительно красив, но лихорадочный блеск в глазах выдавал его с головой. Подвинувшись ближе, Гвенна обняла его за плечи.

— Мне иногда снятся кошмары.

— Правда? — сухо произнес Анджело, но не оттолкнул ее.

Положив подбородок ему на плечо, Гвенна вдохнула знакомый аромат его кожи.

— Меня не было рядом с матерью, когда она погибла в автокатастрофе, но раньше я часто видела это во сне. Затем, когда я жила в интернате…

Анджело напрягся.

— Сколько тебе тогда было лет?

— Когда отец женился на Еве, мне было десять.

К несчастью, мои сводные сестры Пенелопа и Ванда невзлюбили меня, и ради всеобщего спокойствия меня отдали в интернат. Я ненавидела это место.

— Тебя там обижали?

— Да, из-за того, что я была не такая, как все, и среди ночи будила остальных своими истошными воплями. — Гвенна содрогнулась, стыдясь собственной слабости. — Я ужасно тосковала по дому.

Обвив рукой талию, Анджело притянул ее к себе.

— Я тоже, но мне было некуда вернуться.

— Ты тоже был в интернате?

— После смерти моей матери ее великодушный работодатель оплатил мое образование в одной из эксклюзивных школ. Я был там чужаком, так как плохо говорил по-английски, хорошо учился и был коротышкой.

Гвенна изумленно посмотрела на него.

— Коротышкой? — недоверчиво переспросила она.

Анджело кивнул.

— Я вытянулся только к окончанию школы.

— Тебя тоже обижали?

— Конечно, нет.

Поняв по интонации, что он солгал, Гвенна вздохнула.

— Обижали. Я же вижу.

— Как? У тебя есть хрустальный шар, bella mia? — отшутился он, но Гвенна продолжила настаивать на своем.

— Я хочу знать… Я правда хочу знать, что стало причиной твоих кошмаров.

Анджело напрягся и побледнел.

— Меня били и прижигали сигаретами.

— О боже… — От жалости и ужаса на ее глаза навернулись слезы. — Анджело… Это же ужасно. Ты до сих пор видишь это во сне?

Анджело восхищенно наблюдал за ее реакцией.

Гвенна попыталась сдержать слезы сочувствия, но ей это не удалось. Тяжело сглотнув, она обвила его руками и крепко прижала к себе. Она думала о смышленом маленьком мальчике, который внезапно лишился любимой матери и был вынужден в одиночку противостоять враждебному миру.

— Это меня закалило. Я был слишком изнеженным, дорогая. Мне это пошло на пользу.

— Не говори чушь! — раздраженно воскликнула Гвенна. — Меня просто дразнили, а с тобой жестоко обращались.

— По-твоему, я все же заслуживаю сочувствия? — мягко произнес Анджело.

Гвенна неуверенно посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц.