От Монтеня до Арагона

Название строгое, книга простая. «Беседы» происходят в одном из парков близ Руана, разбитом по плану Ленотра[91], куда юная и очаровательная маркиза де да Мезанжер, дочь г-жи де Ла Саблиер[92], часто приглашала Бернара де Фонтенеля. Там, под звездами, автор преподает прелестной хозяйке уроки космографии. Беседовал ли действительно Фонтенель с Маргаритой де Рамбуйе, маркизой де ла Мезанжер, вдовой Гийома Скотта де ла Мезанжера, о планетах, неподвижных звездах и множественности миров? Этого не знает никто, но именно ее он хотел изобразить — с той лишь разницей, что из брюнетки она превратилась в блондинку.

В 1686 году было естественно выбрать астрономию предметом беседы. Комета 1681 года вызвала к жизни многочисленные произведения. Теории Декарта и Ньютона разделили ученый мирок. Даже профаны заинтересовались астрономией, называя ее то физикой, то философией. Юность науки благоприятствовала замыслу Фонтенеля. В наш век у нее свой собственный жаргон, математический аппарат скрывает простоту исходных понятий. Во времена «Бесед» еще можно было говорить о науках языком светских людей и «начинать с самого начала».

Да, Фонтенель стремится в первую очередь быть простым и понятным. Он не требует от. читателя больше внимания, чем требует чтение «Принцессы Клевской»[93] (романа, вышедшего всего за восемь лет до «Бесед»). Просветить, не заставив скучать тех, кто ничего не смыслит в астрономии, развлечь людей сведущих — такова его цель. В собеседники своему философу он выбирает женщину — чтобы «сделать разговор приятней» и чтобы «ободрить дам». Правду сказать, дамы его времени и круга в ободрении не нуждались, и Буало напрасно, вслед за Мольером, смеялся над их тягой к знаниям[94]

.

Опасность заключается в том, чтобы не впасть в болтовню, изящную, но недостойную столь серьезного предмета. Когда чудесной ночью в пустынном парке автор беседовал с юной маркизой, им, должно быть, постоянно овладевало искушение перейти от астрономии к чувствам. Надо признать, что Фонтенель позволял себе галантные отступления о «вашем имени, вырезанном поклонниками на коре буков» и что нравиться ему хотелось не меньше, чем просвещать. Звездная ночь навевает ему мысли скорее шутливые, чем возвышенные. Он сравнивает белокурую красавицу дня с темноволосой красавицей ночи. Преступление ли это? Он так не думал. «По мне, — говорил он, — истины нуждаются в приукрашивании». Какая стояла задача? Привлечь маркизу в лагерь философии. Мы увидим, что Вольтер осудит Фонтенеля за примененные им средства, но его-то маркиза дю Шатле была куда более расположена к философии, чем г-жа де ла Мезанжер, да и сам Вольтер частенько обряжал великие истины в одежды романов.

Сначала книга состояла из пяти вечеров. Шестой был добавлен на следующий год для нового издания. Начало первой беседы мне кажется достойным Платона.

Во всей литературе XVII века нет более красочного, восхитительного пейзажа. Продолжение книги — чтение не менее приятное. Фонтенель, описывает явления, о которых знает (или по крайней мере должен знать) любой школьник младших классов, но делает это с такой элегантной ясностью, что ему мог бы позавидовать не один учитель.

В первый вечер он объявляет маркизе, что Земля — это планета, вращающаяся вокруг своей оси и вокруг Солнца. Красота небесного свода, где блещет столько неведомых миров, не пробуждает в нем ни ужаса Паскаля, ни восхищения Канта, но желание понять и объяснить. «Научите меня вашим звездам», — просит маркиза, и вот они в пути. Природа — это огромный спектакль, напоминающий представление в Опере. Мы видим, как на сцене Фаэтон[95]

возносится к колосникам, на небе восходит и заходит Луна. В обоих случаях философ не верит в то, что видит, и стремится постичь невидимое. Вселенная представляет собой гигантский часовой механизм. Как он работает? По Птолемею[96], все вращается вокруг Земли. Тогда еще люди имели глупость думать, что весь мир создан для них. Коперник[97] доказал, что Земля и планеты, наоборот, вращаются вокруг Солнца. Почему Коперник прав? Потому, что его система намного проще. «Природа бережлива», — говорит Фонтенель. И здесь знаменательное предсказание. Поскольку Земля вращается вокруг своей оси, то наблюдатель, расположенный на каком-нибудь объекте над планетой, увидит проплывающих поочередно перед его глазами диких ирокезов, французских маркиз и прекрасных черкешенок. Это искусственный спутник.