От НКВД до Аненэрбе, или Магия печатей Звезды и Свастики

Личный состав отделений Спецотдела проходил по гласному и негласному штату, подтверждал и бывший зять Бокия Лев Эммануилович Разгон (1908–1999). А коли были негласные сотрудники, значит, имелись направления, которые они курировали, и — что еще важнее — многочисленные исполнители, о существовании которых окружающие не имели ни малейшего понятия. Сам юный Лева был готовым исполнителем чужой воли, революционером по природе своей, в книге воспоминаний он признавал: «Меня понесло на эти курсы (французского языка. — Авт.) потому, что мой двоюродный брат в это время был в Китае начальником Политуправления у Чан Кайши. Меня с безумной силой тянуло делать революцию в Китае, кузен мой обещал меня забрать с этой целью к себе, при условии, если я выучу французский язык». Не сумев послужить китайцам, осчастливленным хотя бы этим мелким обстоятельством, он примчался служить всесильному Бокию. Л. Разгон, сотрудничавший в 30-е годы с Глебом Ивановичем, докладывал читателю: «К 1933 году в Спецотделе по штату числилось 100 человек, по секретному штату — еще 89…. Круг вопросов, изучавшихся подразделениями, работавшими на лабораторию Гопиуса (химик и изобретатель Евгений Гопиус, а заодно и профессиональный революционер. — Авт.) был необычайно широк: от изобретений всевозможных приспособлений, связанных с радиошпионажем, до исследования солнечной активности, земного магнетизма и проведения различных научных экспедиций. Здесь изучалось все, имеющее хотя бы оттенок таинственности. Все — от оккультных наук до «снежного человека».

«Были в структуре Спецотдела и подразделения, информация о которых считалась особо секретной. В частности, была создана группа из ученых самых разных специальностей. Все они формально находились в подчинении заведующего лабораторией Спецотдела и старого члена компартии Евгения Гопиуса, который формально возглавлял 7-е отделение и числился заместителем Бокия по научной работе. /Круг вопросов, изучавшихся подразделениями, работавшими на лабораторию Гопиуса, был необычайно широк: от изобретений всевозможных приспособлений, связанных с радиошпионажем, до исследований солнечной активности, земного магнетизма и проведения различных научных экспедиций. Здесь изучалось все, имеющее хотя бы оттенок таинственности. Все — от оккультных наук до «снежного человека», — пишет А. Первушин в книге «Оккультный Сталин». И, пожалуй, все здесь правда, если б разговор о Спецотделе Бокия не велся всего лишь как о СПЕКО — специальном криптографическом отделе, в котором работало еще несколько лабораторий непонятного назначения.

Если учесть, что в самой закрытой научной структуре Германии времен Третьего рейха «Аненэрбе» насчитывалось около 50 секретных институтов (о чем стало известно лишь в последние десятилетия, и в которые, само собой, входили всевозможные лаборатории), то следовало бы задаться вопросом: а сколько закрытых научных институтов, а при них— закрытых испытательных полигонов и научно-технических предприятий существовало в Спецотделе? При том, что Спецотдел работал с 1921 по 1937 год, а «Аненэрбе»— с 1933-го по начало 1944-го, когда все исследовательские программы в связи с ситуацией на фронтах Второй мировой были свернуты… Исчисление в 16 и в 10 лет весьма разительно, когда речь идет о самых передовых наработках закрытой науки!

Исследования, развернутые Спецотделом, были и широкомасштабны, и дорогостоящи. Многие наработки являлись важными для обороны, экономики и политики страны; все они требовали знаний высококлассных специалистов, экспертов, консультантов в разных областях науки. Г.И. Бокий явился основателем нескольких закрытых научных заведений, ставших затем вполне официально научно-исследовательскими институтами, имевшими закрытые лаборатории и ведущими свои секретные исследования. В его распоряжении (государство в государстве!) были не только лаборатории, но заводы, военные полигоны и прочие объекты, что позже, после ареста Глеба Ивановича в 1937 году, стало достоянием товарища Иосифа Виссарионовича Сталина.

Глава 5

ВНАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО. ЗАТЕМ — ПИСЬМЕННОСТЬ… КАК ШИФРОВКА ДРЕВНИХ ЗНАНИЙ?

«Человеческая изобретательность не в состоянии создать шифр, который человеческая же изобретательность не смогла бы вскрыть».

Эдгар По. «Несколько слов о тайнописи», 1841 г.

Многие странные личности были наставниками Бокия в области скрытых знаний, но имена немногих дошли до нас. И до сих пор еще нет однозначного ответа на вопрос: был ли профессиональный революционер и видный чекист Бокий мистиком, адептом оккультных наук, мечтавшим о привнесении эзотерических доктрин в идеологию Советской России? И если ответить «да» — высказать мнение, которое разделяет автор, то следует указать, что все тайное, все неизведанное начинается с самых малых и даже общепризнанных, рассекреченных тайн.