От Пекина до Нью-Йорка

Заместитель заведующего кафедрой истории международных отношений Ши Лей отметил, что «многие вопросы, которые мы не могли решить пять-шесть лет, были выяснены». Это вселило в нас уверенность при чтении лекций. Советники показали, как вести работу кафедры, проводить семинары, работать с аспирантами.

Подводя итоги, Ли Эньчу сказал, что специалисты вели себя правильно. Они активно предлагали осуществить те или иные меры, но как и когда решать — оставляли на усмотрение китайских товарищей; они никогда не настаивали и не требовали выполнения своих советов. В этом сказался подлинный интернационализм.

От имени премьера Государственного совета КНР Чжоу Эньлая мне и моим коллегам были вручены медали «Китайско-советской дружбы». В удостоверении отмечалось: «В знак благодарности за Вашу бескорыстную и преисполненную энтузиазма помощь делу социалистического строительства нашей страны». Затем мне было передано официальное прощальное письмо, подписанное руководством института. В письме, в частности, говорилось: «Вы приехали к нам в то время, когда наш институт только что был основан. Для устройства такого института мы не имели опыта. Благодаря Вашей всесторонней помощи работа нашего института в смысле административного управления, организации учебных, научных исследований, политико-идейного просвещения получила прочную основу. Это неотделимо от Вашего усердного труда. Вы — один из создателей нашего института». Отмечалась в письме и работа вне института: чтение лекций, докладов, публикация статей в журналах, «горячая пропаганда великой китайско-советской дружбы» и т. п. В заключение письма давалось обязательство: «В ответ на помощь, которую Вы оказали нашему институту, мы впредь должны лучше работать, еще более укреплять китайско-советскую дружбу». Много дружеских писем было передано мне другими руководителями, сотрудниками и профессорами. В одном из них говорилось: «Навсегда запомните этот мир, запомните ваших товарищей, друзей и учеников в Китае».

Прощальный ужин был устроен в Летнем дворце. Угощения были изысканными и вкусными. Как показатель высокого уважения во время ужина было подано не менее 25 блюд. Нам представили шеф-повара. Он был стар, но энергичен и бодр. Повар работал во дворце со времен императрицы Цыси.

На вокзал нас вышли провожать дирекция в полном составе, члены парткома, все преподаватели и аспиранты. Из репродукторов гремели песни «Москва — Пекин» и «Восток заалел, родился Мао Цзэдун».

Однако планы и надежды преподавателей и руководства на дальнейшее развитие института и повышение общего уровня образования были сорваны. В 1958 году всю страну стало лихорадить от волюнтаристской идеи Мао Цзэдуна в течение нескольких лет догнать и перегнать передовые капиталистические страны по уровню производства. Это был так называемый «большой скачок».

Страна не оправилась еще от этого шока, как в 1966 году развернулась так называемая «культурная революция». Как признано сейчас в Китае, «культурная революция» принесла колоссальный ущерб развитию экономики, науки и техники страны. В области развития науки и образования страна был® отброшена назад на 10–20 лет. Учебные здания и школьные помещения были заняты бесчинствующими хунвэйбинами, библиотеки, музеи были разбиты, исторические памятники, многие произведения искусства были растоптаны. Здания заняты под ревкомы, штабы хунвэйбинов, воинские части. По официальным китайским данным, было незаконно занято 17,6 миллиона квадратных метров зданий. Государственный совет и ЦК КПК в августе 1978 года обязали вернуть в течение года самовольно занятые здания, необходимые системе просвещения. В результате этого обращения за 1979–1980 годы партийные, государственные и военные органы из 17,6 миллиона квадратных метров незаконно занятой площади зданий вернули всего 2,8 миллиона квадратных метров.

В годы «культурной революции», как мне рассказывали приехавшие из Китая товарищи, Дипломатический институт фактически прекратил работу. Директор института и многие профессора и преподаватели были репрессированы. Подверглись гонениям и многие слушатели курсов из числа кадровых работников и сотрудников МИДа КНР. Как известно, в эти годы были отозваны со своих постов все послы, за исключением! бывшего помощника Чжоу Эньлая Хуан Хуа. Как мне рассказывал У Тан, в 1971 году в беседе с ним Хуан Хуа утверждал, что правительство Пекина считало, что оно добьется восстановления своих прав в ООН в 1972 году. Исходя из этого, в 1970 году институт возобновил работу по подготовке дипломатических кадров. Был восстановлен Институт иностранных языков, где готовили переводчиков для работы в международных организациях, министерстве внешней торговли, агентстве Синьхуа и других внешнеполитических учреждениях. Директор Дипломатического института почти шесть лет пробыл в опале, был в лагерях перевоспитания и т. п. После разгрома «банды четырех» он вновь возглавил институт, начав восстанавливать то, что осталось от ранее сформировавшегося учебного заведения.