От рабства к рабству

Тиберий Гракх отличался большой смелостью и решил довести дело земельной реформы до конца. Он потребовал возвращения земель политической и финансовой олигархии в государственную казну с последующей раздачей участков (по 7,5 десятин) малоземельным крестьянам. При этом он предлагал за каждым земледельцем закрепить участок навечно (не на правах собственности, а на правах наследуемого пользования). Однако планам народного трибуна, требовавшего лишь восстановления законности в области землевладения, не суждено было реализоваться. Гракх встретил сильное сопротивление со стороны римской аристократии, захватившей большие куски «общественного поля». Средней руки землевладельцы также ухватили часть «общественного поля», успев застроить захваченные участки. Денежные капиталисты были против закрепления навечно участков за земледельцами, так как это помешало бы спекулировать землей. Люмпенизированных горожан данная реформа не интересовала, так как в любом случае они не хотели трудиться на земле. Таким образом, реформа Гракха не получила должной поддержки со стороны общества. Более того, против Гракха стали строить козни олигархи, и ему пришлось бежать из Рима. Вскоре он был убит, так и не увидев результатов реформы. Правда, у Тиберия Гракха нашлись продолжатели. Под их давлением в течение нескольких лет не менее 75 тыс. человек все-таки получили земельные участки.

Младший брат Тиберия — Гай Гракх

(153 — 121 до н.э.), народный трибун — еще более известная в римской истории фигура. Ему удалось провести в жизнь некоторые свои реформы — прежде всего в силу их меньшей радикальности по сравнению с проектами старшего брата. Раздача участков земли проводилась, но не в массовом порядке, она носила скорее демонстративный характер. Чтобы снять социальное напряжение в метрополии, Гай Гракх решил осуществлять вывод малоимущих граждан за пределы Италии. В частности, он обдумывал план создания большой римской колонии на месте поверженного в 146 г. до н.э. Карфагена (план, правда, не был реализован; создание колонии началось позднее — уже после смерти Юлия Цезаря).

При Гае Гракхе получили дополнительные привилегии всадники. В частности, он добился ослабления контроля со стороны Сената за деятельностью всадников, особенно в провинциях. Если раньше политическая аристократия в определенной мере сдерживала алчные устремления всадников в провинциях, то теперь всадники как откупщики налогов могли почти без оглядки на Рим грабить местное население. Более того, получив места в комиссиях по разбору дел о злоупотреблениях властью и коррупции римских наместников, всадники поставили под свой контроль наместников. Данная мера ничего радикально не решала, так как грызня между аристократией (в лице наместников) и всадниками в провинциях сохранилась. Но данный шаг обеспечивал Гаю Гракху дополнительную политическую поддержку со стороны всадников. А в дополнение к политической — и финансовую поддержку.

Наконец, Гай Гракх провел закон, согласно которому каждый гражданин, проживающий в Риме, имел право получать на каждого члена своей семьи приблизительно по 2 пуда хлеба в месяц по символической цене. Как пишет Моммзен, «это привлекло в Рим на постоянное жительство большое количество бедных граждан, и вся их масса усилила партию Гракха». Правда, эта мера повлекла за собой серьезное напряжение в государственных финансах Рима. Уже не говоря о том, что она уничтожала местного производителя хлеба и развращала горожан.

Это были типично либеральные реформы, которые не решали серьезных социально-экономических проблем, а преследовали в основном политические, партийные цели. Вместе с тем реформы Гая Гракха, по мнению Моммзена, представляли собой серию осторожных, выверенных шагов в направлении установления в стране монархии (императорской власти): «Затем мало-помалу, то отдельными постановлениями, то просто благодаря своей неутомимости, Гракх сосредоточил в своих руках раздачу хлеба, раздачу земель, наблюдение за выборами присяжных и даже консулов, наблюдение за путями сообщений и общественными постройками, наконец, даже руководство прениями в Сенате, — вообще, Гракх постепенно приучал народ видеть во главе управления одно лицо, а не коллегию. Гракх, несомненно, проводил определенный план реформ, план, клонившийся к уничтожению владычества аристократии, и, поскольку он успевал в своем намерении, он приближался к установлению монархии»[80].