От Рима до Милана. Прогулки по Северной Италии

Надеюсь, мистер Джеймс Лейвер[33]

сделает заметки о костюме современного туриста, так как в наши дни он представляет собой любопытнейшее зрелище. Отчего, покидая дом и пересекая границу, осанистая матрона выставляет свои телеса на всеобщее обозрение, натянув на себя пляжный костюм? Неужели романтические представления об Италии как о стране вечного солнца и страсти внушили ей мысль о нудизме? Интересно было бы узнать, какие страны и какие виды спорта внесли вклад в экстравагантную коллекцию головных уборов с козырьком, курток «лесоруб», сандалий на веревочной подошве, цветных носков и ярких рубашек, которые носят как мужчины, так и женщины? Интересно наблюдать, как из автобуса выгружаются сегодняшние туристы, красные как раки, и сравнить их с изображениями на прежних фотографиях, на которых запечатлены переходящие через ледник мужчины, в шляпах с твердыми полями и твидовых костюмах, а женщины — в турнюрах. На других фотографиях люди того же поколения увековечены в городских костюмах в пейзажах самых жарких стран Среднего Востока. Когда-то путешественники думали о солнечных лучах как о чем-то, чего следует избегать с помощью темной одежды и зонтиков. Солнце приветствовалось только как украшение южного ландшафта. «Чтобы объяснить то, что у особы женского пола родом из Англии щеки покрылись загаром, нужно было провести глубокое социально-антропологическое исследование», — писал Дж. Хэйл во вступительной статье к «Итальянскому журналу» Сэмюэля Роджерса. Выскажу собственную догадку: все началось в Германии после Первой мировой войны, когда в сумасшедшей погоне за физической формой поколение, заморенное блокадой Антанты, взялось за пеший туризм и солнечные ванны.

За мой стол сел приятный невысокий человек, одетый словно для футбольного или хоккейного матча. Приехал он из Саут-Шилдса и не знал, что пересек границу Италии. Когда я сообщил ему об этом, он сказал: «Да что вы! Подумать только!» Я попытался тактично выяснить, зачем он приехал в Италию, и он ответил: «Все дело в том, что жене понравились картинки с изображением Венеции в брошюрах туристического агентства». Затем меня удивила туристка из этой же группы, пожилая женщина: она разговаривала на безупречном итальянском языке с официантом. Женщина объяснила, что жила во Флоренции более двадцати лет, но после войны ни разу сюда не приезжала. В этой смешанной группе пилигримов она выглядела, словно настоятельница.

После ланча я пошел в соседнюю деревню Бавено, где над озером стояли очаровательные виллы, окруженные лесом и садами, высаженными на террасах. Весной и летом здесь замечательно, но зимой совершенно ужасно: в это время с Альп дуют ураганные ветры, а озера не видно из-за ледяного дождя. Среди вилл есть Кастелло Бранко. Раньше у нее было другое название — вилла Клара. Королева Виктория провела здесь в 1874 году почти целый месяц. Королев ушедшей эпохи обычно представляют как вдов, сидящих за маленьким, покрытым кружевом столиком, и это большое заблуждение. Виктория была женщиной, о которой бы сейчас сказали: заядлая путешественница. На королевской яхте она частенько уезжала проведать родственников на континенте, и в 1889 году совершенно неожиданно появилась в Испании — первая царствующая особа, которая когда-либо это сделала. Старые люди в Бавено вспоминают истории, которые рассказывали им родители о чаепитиях под деревьями в саду виллы Клара. Они до сих пор показывают кедр и кипарис, которые посадила королева Виктория.

Я купил билет до острова Изола Белла и в компании с другими первооткрывателями из нашего отеля отправился к плавающему миражу, который постепенно обретал реальные черты и принял облик окруженного садом дворца в стиле барокко. Лодочник сказал нам, что остров принадлежал князю Борромео, который жил в Милане, но часто приезжал на озеро. Мы высадились на каменную набережную и поднялись по узким улицам, напомнившим мне улочки Капри. Подошли к воротам дворца, где нас приняли с профессиональным радушием, как в Вубернском аббатстве. Мажордом, говорящий на нескольких языках, провел нас через анфиладу бело-голубых княжеских апартаментов с декором в стиле барокко.

Я выглянул на балкон, выходящий на озеро. Похоже, там плескалось штук пятьдесят увесистых форелей. В другом зале увидел бюст Карло Борромео. Взгляд князя с орлиным профилем был устремлен на два старинных сундука, обитых красным бархатом^ Мне сказали, что там хранилась его одежда.