От сентиментализма к романтизму и реализму

Гораздо значительнее в смысле историко-литературной перспективы оказались опыты обращения к фольклору, обусловленные социальным заданием (в соответствии с программой «натуральной школы»). Они связаны с обращением к герою из крестьянской среды, воспроизведением картин народного быта, прозы деревенских будней, к образно-стилевой системе народной поэзии. Уже ранняя бытовая зарисовка Огарева «Изба» (1842) содержала в себе определенный социальный заряд; в гораздо большей степени это относится к его стихотворению 1841 г. «Кабак». За образец взят Кольцов, однако социальный момент у Огарева значительно усилен. Рост демократических и оппозиционных настроений Губера в середине 40-х гг. отмечен появлением таких его антикрепостнических стихотворений, как «Я по комнате хожу…» (1845), «Думал мужик: „Я хлеб продам…“» (1845), «У люльки» (1846). Таковы же по характеру стихотворения А. И. Пальма «Русские картины» (1845) и «Обоз» (1847); «Грустная картина!..» (1848) Ю. В. Жадовской (1824–1883). Все эти стихотворения очень похожи. Они варьируют в общем один и тот же мотив горькой народной доли; раскрывается он, как правило, в размышлениях крестьян-бедняков о своей «злой судьбе». Конкретные темы этих раздумий у разных авторов неизбежно повторяются, круг их в общем довольно узок: это горе семьи крестьянина, отданного в солдаты (Губер, Пальм), заботы о выплате оброка, об «умолоте» («Думает-гадает: Как-то быть зимой?») (Губер, Жадовская, Пальм). Размышления героев нередко заканчиваются вступлением в повествование автора, продолжающего рассказ от своего имени, доводя его до известного обобщения:

Так вся жизнь проходитС горем пополам;Там и смерть приходит,С ней конец трудам.Причастит больногоДеревенский поп,Принесут сосновый

От соседа гроб,Отпоют уныло…И старуха матьДолго над могилойБудет причитать…(Ю. В. Жадовская. «Грустная картина!..», 1848)»[489]

Однообразны и приемы построения стихотворений. Устойчиво обращение к образу поющей за пряжей при свете лучины крестьянки, характерному для русской поэзии первой трети XIX в. (ср. у Пушкина: «В избушке распевая, дева Прядет, и, зимних друг ночей, Трещит лучинка перед ней»).[490] В 40-е гг. это уже не условно романтические (в смысле содержания образа) «избушка» и «дева»; «жена молодая» у Губера и Пальма гораздо ближе будущим некрасовским крестьянкам. Однако поэтический язык, стилистическое оформление образа еще очень близки традиции романтического фольклоризма, имеющей в своем распоряжении определенный и довольно ограниченный набор выразительных средств. Оттого так похожи крестьянки, скажем, в стихотворениях Губера и Пальма:

«У люльки» Э. И. Губера

В хате тихо; треща, догорая,Еле светит лучинка…Что ты плачешь, жена молодая,На реснице слезинка?Али больно тебе, что ВанюхуБарин отдал в солдаты,Что кормить и себя, и старуху,Сиротинка, должна ты?

Что на люльку ты смотришь уныло,Что глядишь на мальчишку?Хорошо при отце ему было:Как любил он сынишку![491]

«Русские картины» А. И. Пальма

Зимней ночью в избушке лучина горит,Да жена молодая за пряжей сидит;Запоет ли она – словно плачет о чем…

И вдруг смолкнет, сидит, подпершись кулаком…О чем ты грустишь? Али старший сынокТвой на службу пошел, аль работа трудна,Али мачеха зла, аль изба холодна?……И тихо опятьЗапоет она; слов невозможно понять,Только тянутся звуки. – И даст она волю слезамИ глаза поведет в уголок к образам…[492]