От судьбы не убежать

– Слишком много. Даже один – слишком много. Вот почему я не отступлю. Это были мои ребята, а я не сумел их вытащить. Ты выбралась, но много лет пряталась от этого ублюдка, боялась вести нормальную жизнь. Он мог объявиться в любую минуту и отнять все, что у тебя есть. Включая твою жизнь и жизнь Фрэнки. Я не хочу, чтобы над тобой и дальше висела такая угроза. – Килмер помолчал. – И не позволю жирному, наглому Марво благоденствовать в его маленькой империи. Я отниму у него все, а потом убью. И начну с Пары. – Последнюю фразу он произнес без всякого выражения, но с абсолютной убежденностью.

Марво конец. От такой мысли ее захлестнула волна буйной радости.

– Ты все еще ненавидишь этого сукиного сына. – Килмер вглядывался в ее лицо. – Помню, были времена, когда ты не могла решить, кого тебе больше хочется убить, меня или Марво.

– Марво. Чуть-чуть. Он убил моего отца. А ты не дал мне его спасти.

– И сделал бы это еще раз. Как все эти годы тебе удавалось удерживать себя, не мстить Марво?

– Фрэнки. – Грэйс попыталась подавить бурю эмоций, вызванную воспоминанием о Марво. Ничего не изменилось. Причина, заставившая ее бежать и прятаться, оставив Марво в покое, никуда не делась. – Я вне игры. На мою помощь не рассчитывай.

Его брови взлетели вверх.

– А тебя разве кто-то просил?

– Крейн.

– Я не Крейн. И в твоей помощи не нуждаюсь. – Он жестом остановил ее, не дав возразить. – Мне нужно быть уверенным в вашей безопасности. Всю жизнь я прекрасно справлялся с работой и без тебя, Грейс. С Парой будет точно так же.

– Хорошо. – Она прошла мимо него к лифту. – Потому что, если только я замечу хотя бы намек, что ты охотишься за Парой, пока Фрэнки на ранчо, мы тут же уедем.

– Роберт! – Фрэнки выскочила из машины и побежала по бетонной полосе к ангару, где стоял Роберт Блокмен. Порывисто обняла его. – Почему ты здесь? Я думала…

– Я тоже. – Он подхватил ее, поднял в воздух и закружил. – Но потом подумал, что нужен тебе – пора менять коричневый пояс на черный. Если перерыв будет слишком долог, ты потеряешь навыки. Поэтому пришлось ехать с вами.

– Здорово. – Фрэнки еще раз обняла его и повернулась к Грейс. – Правда здорово, мама?

Грейс кивнула.

– Я не хочу, чтобы ты теряла навыки. – Она посмотрела на Роберта поверх головы дочери. – Но ты потеряешь гораздо больше, чем Фрэнки. Или Крейн передумал?

– Когда я пытался с ним поговорить, мне было заявлено, чтобы я занимался своими делами. – Роберт покачал головой. Потом улыбнулся Фрэнки. – А поскольку недавно мне поступило предложение о работе, от которого невозможно отказаться, я последовал совету Крейна. – Блокмен перевел взгляд на Килмера. – Я позвонил Штольцу – своему приятелю из головной конторы в Лэнгли, – и он попытается выявить утечку, которая привела Керсоффа к Грейс.

– Сколько времени это займет?

– Понятия не имею, – пожал плечами Роберт. Потом взял Фрэнки за руку. – Пойдем в самолет. Я захватил диск с последним концертом Сары Чанг[5]. Подумал, ты захочешь послушать.

– Хочу. – Фрэнки радостно кивнула и пошла вместе с ним к самолету… – Ты знаешь, она начинала совсем маленькой, как я. Но в восемь уже играла с Нью-йоркским филармоническим оркестром. Наверное, я не такая. Только все испорчу. Может, потом…

Когда они удалились на достаточное расстояние, Грейс повернулась к Килмеру:

– Зачем?

– Я обещал тебе комфорт для Фрэнки. Он часть ее жизни.

– Значит, ты соблазнил его и лишил государственной пенсии?

– Роберт к ней не очень-то и стремился. Оставалось лишь помахать перед ним морковкой. Взял он ее сам. Роберт привязан к тебе и Фрэнки и готов попробовать себя в новом деле.

– Работа в твоей команде полностью отвечает этим требованиям, – сухо заметила Грейс. – Если ты не подставишь его под пулю.

– Обещаю, что не поступлю с ним, как Давид с Урией, – пробормотал Килмер. – Как бы ни было велико искушение.

– Давид и Урия. – Грейс озадаченно наморщила лоб. – Кто это такие…

– Неважно. – Он уже шел к самолету. – Пора убираться отсюда.

Давид и Урия.

Наконец Грейс вспомнила. Библейский царь Давид и Урия, муж Вирсавии, которого Давид отправил на верную смерть, воспылав страстью к его жене.

Страсть.

Нет, она выбросит слова Килмера из головы.

Господи, разве можно не думать об этом? Его слова вызвали воспоминания, вслед за которыми всколыхнулись чувства – как темнота, неизбежная спутница ночи.

Килмер хотел, чтобы она вспомнила. Хитрый сукин сын. Дал ей понять, что для него ничего не закончилось. Намекнул на описанную в Библии всепоглощающую страсть и заставил ее вспомнить сексуальное безумие, которое…

Хватит.

Он не Давид, а она не библейская красотка, принимающая ванну на крыше дома. Все то, что было между ними, прошло.

Осталось лишь позаботиться, чтобы оно не вернулось.

Ранчо называлось «Бар Три X». Дощечка с названием была прибита к деревянному столбу рядом с воротами.