Отблеск Венеры

– Как любопытно! – стервозно улыбнулась Иветта. – А я только-только подъехала. Не выдавайте меня Вольфу.

– Пробки? – неуклюже предположил Бабиев.

– Это какие же пробки, чтоб так задержаться? – улыбнулась Света. – Проспала, засоня?

– Не совсем, – прищурилась Иветта. – Встречалась кое с кем.

– Очередной поклонник? – спросила Светлана, широко раскрыв рот.

– Скорее, старый друг.

– Нашли моду! – буркнул Бабиев. – С утра пораньше назначать свидания. Я не ханжа и не зануда, как некоторые воображают, но это слишком. Мы трудимся в авральном режиме! Я седею с каждым днем, а некоторые прохлаждаются и позволяют себе появляться на рабочем месте в обед.

– Что-то незаметно, что ты седеешь. Боюсь, я не доживу до того момента, чтоб увидеть хоть один седой волосок.

– Я образно выразился, – поправился Бабиев.

Он считал себя чертовски привлекательным. И некоторые покоренные дамы подтверждали его мнение. Исмаил питал тихую ненависть к Иветте. Когда-то, впрочем, не так уж и давно, он пытался ее безуспешно соблазнить. Иветта потрепала ему нервы, ощутимо опустошила его кошелек и оставила с носом. Затем она сама неровно к нему задышала, но тут уже сам Бабиев встал в позу. Поздно. Исмаил не простил ей первого отказа. Он никому ничего не прощал, но план мести он все же создавать не собирался. Прожив семь лет в Москве, Бабиев завязал с южными привычками. Лишь изредка кавказские гены пробовали брать свое, но Бабиев держал их в узде, не позволяя им проявляться. Он сдерживал злость, ведь карьера важнее любых интрижек. Исмаил сторонился Иветты, считая, что на ней лежит доля вины за неудачи с Тумановой. Наверняка, она наболтала Свете несусветной чепухи, и она же испортила ему репутацию. Странно, но Исмаил не догадывался, что его доморощенная репутация уже года два, как была испорчена бесповоротно.

– Иветта, ты посидишь со мной? – с надеждой спросила Светлана.

– Поэтому я и пришла, – кивнула подруга.

– Исмаил, есть ко мне вопросы? – обратилась Света к сникшему горцу.

– Продолжим в другой раз. Я еще зайду, – пробурчал поверженный Исмаил.

– Исмаил, во всех отношениях решительный человек, – иронично добавила Света. – Если за что-то взялся, то не отступит.

– Иногда чрезмерная категоричность до добра не доводит. Я имею в виду не бизнес, – добавила Иветта. – Бывают моменты, когда приходится идти на уступки.

– Это удел слабых! – парировал Бабиев. – Счастливо! Я покидаю вас.

Возмущенная Светлана не удостоила назойливого кавалера прощальным реверансом. Она открыла шкаф и достала коллекционные фарфоровые чашки – подарок японских коллег. Им бы храниться в частной коллекции за семью замками, а девушки скромно заваривали в них зеленый чай и реже черный кофе.

Исмаил скользнул расстроенным взглядом и гордо удалился. Света опустила чайные пакетики в чашки и налила кипяток. Аромат чайных листьев заполнил пространство миниатюрного картонного офиса. Иветта уселась удобнее и звучно подула на чашку, пуская чайные волны.

– Достал он тебя, али пока нет?

– Шутишь?! – поставила на стол фарфоровую чашку Светлана. – Прохода не дает. Иногда мне кажется, что он скатился с катушек. Это его навязчивая идея!

– Все влюбленные немного не в себе.

– Не фига себе – немного! Он одержим! Он не собирается оставлять меня в покое. Он не хочет ничего слышать. Слышит себя одного. Если бы я жила в горном ауле, то он давно бы выкрал меня из отчего дома.

– Тебе повезло, – усмехнулась Иветта.

– Ха-ха-ха! Это не смешно, – процедила Туманова. – Бабиев мешает мне. Сейчас появится этот долбанный американец, а Бабиев успел намекнуть, типа: «Веди себя с ним хорошо, детка! Я слежу за каждым твоим шагом!»

– Это ревность.

– Это глупость! – воскликнула Света. – Придурок! Считает меня своей собственностью. Остается купить паранджу и отдаться в пожизненное заточение.

– Вот это глупость. Веди себя естественно и будь с ним помягче. Он и вправду может разгорячиться. Играть на его струнах опасно.

– Ты же играла, – вспомнила Света, – и ничего, выпуталась. Он отстал.

– Я – это я, а ты – это ты, – заключила Иветта. – Не драматизируй, Светик! Ты же не глупышка. Не давай лишних поводов. Будь холодна и равнодушна, но не переусердствуй с черствостью. Бабиев не оценит.

– Какие поводы?! Ты меня удивляешь, ей Богу! Поводы! Я и так его сторонилась всеми фибрами души, а теперь придется контачить с ним. Какой доброжелатель порекомендовал Вольфу припаять его ко мне? За что такое наказание! – выдохнула Светлана.

– Вероятно, очень неравнодушный доброжелатель, – флегматично заключила Иветта. – Я спрошу у девчонок, наведу справки. Кто-нибудь расколется и намекнет. Это несложно. И ты узнаешь своего благодетеля.

Света сделала глубокий глоток.

– Будь добра. Самой ужасно интересно, кому понадобилось натравлять на меня влюбленного безумца?! Влюбленного! Тоже мне, Ромео! Да он просто хочет затащить меня в постель, чтоб поставить заветную галочку в списке. С кем он не успел переспать?

– С тобой и не успел, – сказала Иветта и положила недопитую чашку на блюдце.

– Со мной-то понятно, – расслабилась Света. – Еще кто остался? Ты тоже с ним не…?