Отблески Версаля

Карл потребовал от королевства огромных контрибуций и низложения Августа, выдвинув на польский трон кандидатуру своего ставленника. Это был очень молодой, хорошо образованный польский аристократ Станислав Лещинский. 14 февраля 1704 года кардинал-примас Михал Радзейявский (дядя любовницы Августа, княгини Тешен) против воли папы римского провозгласил низложение Августа II; несколько позже королем был избран Лещинский. Из Рима пришло устрашающее письмо от папы, грозившее польскому духовенству отлучением от должностей в случае участия в интронизации нового короля. Кардинал-примас поспешно уехал в Данциг и принялся выжидать, пока епископ Лембергский не согласился провести обряд коронации в Варшаве, на котором инкогнито присутствовал Карл ХII. Для свежеиспеченного помазанника Божия пришлось спешно изготовить новую корону, ибо Август предусмотрительно прихватил с собой древний венец династии Ягеллонов. Он не опустил руки и, при хорошей поддержке со стороны России, принялся вытеснять шведов из захваченных ими польских городов. Внешне, неудачи никак не отразились на нем, он всегда являлся перед своими придворными и военачальниками полным сил и жизнерадостности, настроенным только на победу. Только самые ближние к нему особы знали, что Август изливал свою злобу и горечь от неудач в одиночестве, разбивая на куски и ломая в щепку железные и деревянные предметы в жилищах, где ему приходилось останавливаться на постой во время походов. Уезжая. Он оставлял за собой порванные цепи, разбитую мебель, свернутую в круг кочергу. Когда настроение у него было особенно паршивым, он мог отыграться и на слугах, жестоко избивая их. Положение тем временем сложилось парадоксальное: в Польше сосуществовали два короля, причем каждый из них считал себя законным и не желал уступать власть другому.

Однако Карл ХII продолжал свое победоносное шествие, и 1 сентября 1706 года шведы вступили в Саксонию. Королевская семья пустилась в бега: курфюстина Кристиана-Эберхардина отправилась к родителям в маркграфство Байрейт, вдовствующая курфюрстина Анна-София вместе с 9-летним кронпринцем — через Магдебург к родным в Данию. Шведы потребовали огромную ежемесячную контрибуцию, причем пятая часть ее должна была уплачиваться натурой, т. е. провизией для содержания шведского войска, намеревавшегося расположиться в Саксонии на зимние квартиры. 20 октября был заключен унизительный для Августа Альтранштадский мир. Согласно его условиям Август навсегда должен был отказаться от польской короны в пользу Станислава Лещинского и сохранял всего лишь эфемерный титул и право на королевские почести; ему надлежало расторгнуть все союзы, заключенные им с Россией, не допускать никаких притеснений лютеранской религии в Саксонии и вступить в союз со Швецией. При подписании этого позорного соглашения присутствовали представители всех наиболее могущественных государств Европы. Император Священной Римской империи, так долго защищавший саксонского курфюрста, признал Станислава Лещинского законным королем Польши, его примеру последовали король Пруссии и курфюрст Ганноверский. Не отказал Августу в поддержке только папа римский, но выставил обязательное условие: его наследник, кронпринц, должен перейти в католическую веру. Однако это было невозможно без получения согласия его матери и бабки, ярых лютеранок.

Население Саксонии требовало возвращения Августа из Польши, и он покинул Варшаву и вернулся в Дрезден. Карл ХII заставил его испить чашу унижения до дна, принудив написать Станиславу Лещинскому письмо, содержавшее поздравления в связи с восшествием соперника на трон Польши. Шведское воинство простояло в Саксонии год, что обошлось княжеству в 23 миллиона талеров и более десяти тысяч молодых саксонцев, принудительно забритых Карлом ХII в свою армию. Их судьба оказалась незавидной: позднее они либо пали в битве под Полтавой, либо были взяты в плен.

Однако это никоим образом не сказалось на образе жизни Августа. При дворе вновь началась бесконечная череда развлечений самого разного рода, ибо лишенный польского трона король верил в свою счастливую звезду и надеялся, что ее лучи вскоре вновь осенят его. Он не ошибся: его союзник Петр Первый наголову разбил шведское войско под Полтавой, и Карл ХII из грозного властителя, заставлявшего содрогаться всю Европу, превратился в жалкого скитальца, искавшего спасения у турок.