Отбор невест для проклятого князя

Мать с пятью детьми осталась совсем одна, когда муж рыбак, утонул. Работали они все на поле, где выращивали помидоры.  Даже годовалую крошку не с кем было оставить. И старшие дети тоже работали, а грамоте в вечерней школе учились. Все такие умненькие светленькие, а у матерей в глазах отчаянье. Нужно с этим что-то делать... Попрошу у князя позволения, каждую среду, одиноким матерям здесь, хоть по серебрянику давать. Чай не обеднеет его казна от помощи пяти вдовам.  

Когда вложила денежку в руку последнего страждущего, почувствовала на себе чей-то жгучий взгляд, подняла глаза и в самом дальнем углу, в тени, увидела саму себя. Только чуть пополнее и постарше.  

Сердце мое подпрыгнуло и забыло, как биться, дыхание замерло, руки задрожали.  

Заметив мой взгляд, женщина вздрогнула, смущенно улыбнулась, начертила в воздухе руну благополучия, она же благословление, легким жестом руки отправила ее мне и пошла вперед, но не ко мне, а к двери. Открыла ее и вышла, даже не оглянувшись.  

- Мама! - прошептала опомнившись. - Мама! Постой! Мама!! - я бросилась за женщиной на улицу, но там уже никого не было. - Мама! Не уходи! Мама! Я же просто обнять тебя хотела! Мама!   

Я бежала, вперед не обращая внимания ни на прохожих, ни на бегущую за мной охрану. Бежала и кричала Мама! Пока не уткнулась в какого-то просто огромного мужчину в форме дружинника князя. Подняв на него глаза, в ужасе отшатнулась назад, узнав в нем одновременно и жреца Маруна и служителя новопришедшего, и даже, на несколько мгновений, в этом существе образ нянюшки проявился.  

- Не надо, госпожа, - тихо сказало существо, обняв меня за плечи. -  Муж вашей матушки, очень ее любит, и она его полюбила, но он никогда не примет вас. Как прямое проявление ее первой любви и страсти. Но у вас есть я.   

Снова жутко знакомая улыбка милой нянюшки. 

- Что ты такое?? - выдохнула, холодея от ужаса. 

- Хранитель, проводник, нянька, наставник, друг. - Спокойно отвечала сущность. - Приставлен к тебе бабушкой и буду рядом до последних мигов этого воплощения.  

- Ты убил Раду! - ужаснулась я.  

- Ее век всяко был бы не долог, ее душе нужно было выполнить только одно задание по своей карме - родить дочь. Она бы не пережила укуса волкодлака. Сердце замерло бы от ужаса, и князю было б еще хуже, чем сейчас.  

- А Ненависть в сердце Софьи, ты вложил?  

- Это душа поднялась сюда из нижнего мира, им первый раз всегда тяжело в мирах, где вибраций энергии выше, не доверяют никому.  

-Ты убил детей Лукерьи! Князь просил не делать, а ты убил! - если бы могла, я бы сейчас же свернула эту мощную шею, на которой держалась голова с довольно симпатичным лицом рыжебородого мужика, да только у меня, совершенно точно, сил на это не хватит.  

- В память о них, князь отменит этот жестокий закон, а за ним и другие княжества последуют, - совершенно спокойно ответил хранитель.  

- Не смей никому больше причинять вреда! Я приказываю!  - крикнула уже в пустоту, мужчина просто испарился.  

- Мила! Милочка! Да постой же ты, детка!  

Лукерья догнала меня и прижала к себе.  

- Поехали домой, хорошая, поехали, - сердечная женщина сама надрывно всхлипывала от жалости ко мне, - Князя дождемся, а хочешь, с княжной в саду погуляем?  

- Хочу, Луш, очень хочу!  

Как же было обидно и горько.  

- Я не нужна матери!  У нее есть мужчина, которого она любит больше меня! - всхлипывала, положив голову на колени к Луше.  

- Но все же, она нашла в себе силы прийти и благословить, на жизнь с любимым! - утешала женщина, гладя по голове.  

Да, ее когда-то не благословили, и она понимает, как холодно без материнского одобрения. А меня, ее одобрение, несмотря ни на что, будет греть всю жизнь. Да и бабушка не так плоха оказалась, вон каким хранителем замудренным обеспечила.  

- Я отпускаю тебя, хранитель! - сказала громко. - Отпускаю с искренней благодарностью за все. Но дальше со всем справляться, я буду сама. 

Мне была просто невыносима мысль того, что хранитель однажды убьет еще кого-то, во имя моего будущего. 

Меня тут же словно холодным ветерком обдуло.  

Ушел. 

 С вздохом полным грусти, вспомнилось как горько я плакала, одна обмывая почившую нянюшку, просто не проснувшуюся однажды утром. Как бешено билось сердце, когда в ужасе убегала от служителя новопришедшего и наущенных им односельчан. И сердце вздрогнуло от боли, но и губы  Богумира, что так нежно ласкали утром, тоже вспомнила. И улыбнулась. 

Как только приехали на княжеский двор, я сразу отправилась искать Светораду. Девочку качали в саду, на качелях, Светозар с Вереной. Увидев меня, девочка бросилась ко мне на всей скорости своих маленьких ножек, но замерла в шаге от меня:  

- Ты давно не приходила. Я тебе, как и тете не нужна, да? - тихо спросила малышка, опустив голову.  

Обвинение и обида в глазах ребенка, разрывали душу в клочья. Кажется, я понимала теперь почему мама убежала.   

Но я не убегу! Не за что не убегу!  

- Нужна! Очень нужна!   

Я прижала к себе девочку крепко-крепко. Мы обе не удержали слез, а потом просто долго сидели на скамейке, обнявшись и держась за руки.