Отборная попаданка архидемона 3

Киваю, хотя к нему мне обращаться не хочется, ведь он отказался пустить меня в свой дом и спрятать там. Лео говорит, в этом нет ничего личного, просто Баашар, несмотря на старшинство и формальный статус наследника, почти не обладает властью в семье, и ему достаточно трудно прятать одну невесту, а на двух влияния уже не хватит. А ведь и к моей просьбе помочь он может отнестись так же. И уверена: им командует Найтеллит, она просто не пустила на свою территорию потенциальную конкурентку.

– Всё получится, и мне просить его о помощи не потребуется, – уверяю я бодро. – Удачи!

Но когда, вся такая сексапильный суккуб, выхожу из машины и под цокот каблуков делаю несколько шагов к кованым воротам, мне становится страшно.

Страшно покидать Лео, отпускать его в неизвестность.

Но с ним останется Обли… Саламандра с ним, если что – вытащит из застенков Архисовета.

Не оглядываясь, вхожу в открывшиеся передо мной ворота.

Цокот каблуков разносится по пустой территории. Стёкла оранжереи подмигивают мне отблесками окон, а ночная прохлада подталкивает двигаться быстрее, но я сохраняю степенность – суккуб вела себя, как заправская фотомодель, и мне теперь перенимать её манеры.

После рокового выступления, едва не стоившего жизни подменявшему меня инкубу, шоу продолжилось. Правда, трём не успевшим выступить пришлось перенести номера на следующий день, а «я» (чтобы шоу не задерживать) получила иммунитет к зрительскому голосованию.

После конкурса талантов из десяти участниц шоу осталось шестеро: я, как неприкосновенная, Катари, Принцесса, Велья, Джель и суккуб под видом Манакризы.

Фактически Катари на факультете осталась одна. Как рассказала мне суккуб, она агитировала суккуба-Манакризу (и суккуба-меня) на вступление в «Равные возможности», но пока безуспешно, и суккубы держались вместе, Принцесса по-прежнему крутила Вельей, шпыняла слишком робкую Джель.

Так что меня, пока Катари вынуждена жить на благородном факультете, наверное ей не хватает. А если бы Принцесса узнала, что вместо нас с Катари живут какие-то левые ничем не связанные с ней демоницы, могла гадость подстроить просто из вредности, ведь ни ей, ни Велье после расследования покушения не светит ни победа, ни поблажки за участие в конкурсе.

Так что у Принцессы и Вельи есть повод отомстить. Это не рационально, но горячность молодости может сыграть злую шутку. Да и немолодые порой совершают глупости из-за нелепых обид, демоницы Линдетти и Дахара Мараут это недавно доказали.

Додумывая это, я через чёрный ход вошла в роскошное крыло мужского общежития. Мрамор, статуи, золочение – меня вновь ослепила эта дворцовая роскошь, а мысли двигались дальше.

Жениха четыре.

Невест – пять. На шоу четыре и одна – Найтеллит.

Баашар будет с Найтеллит, Катари с Илантихом, я с Лео, а Котик…

Котику остаётся скромница Джель, явившаяся из настоящего средневековья со всеми вытекающими, ведь Принцесса и Велья скомпрометированы, а Манакризу изображает суккуб, её точно не выберут.

Джель и Котик, Котик и Джель.

Не представляю. Совершенно.

Что делать бедному Котику в таком случае?

Готова на что угодно поспорить, он сбежит с этого шоу, да и вряд ли Архисовет собирался всерьёз женить демонов на человеческих девушках, но как фантазия ситуация очень даже забавна.

На втором этаже, миновав строго взирающие статуи и двери с золочёными ручками, подхожу к той, что ведёт в нашу девичью гостиную. Странное дело, но сердце ностальгически щемит. Казалось, я жила здесь не по своей воле, происходящее порой раздражало, но было сколько всего… Демоны штурмовали гостиную, мы боялись, а потом оказалось, что это просто традиция запугивать новичков. Лисса и Манакриза… занятия и читающий лекции Лео… Даже в пикировках с Принцессой была своя прелесть.

Вздохнув, тяну золочёную ручку, чтобы снова окунуться в мир этого безумного шоу.

Не ошибаюсь ли я, возвращаясь сюда?

Время покажет.

Глава 56

Крикунов на отряд натравил Карадан. Как узнал о ловушке? Напрашивался логичный вывод: кто-то знал о готовящейся облаве и её месте, и пока отряд собирался, мчался к Карадану предупредить его об опасности.

Потому что направить крикунов именно в это место обещанием добычи – на такую точность предсказания не способно даже знаменитое чутьё опасности Карадана, он просто знал.

Напавшие на своих воины сделали это не из верности Карадану… а из-за соответствующего приказа от лица совета сильнейших.

Но Шаакарана мало беспокоят все эти хитросплетения и предательства чужого ему клана.

Он бежит рядом с Манакризой, среди воинственных людей, ничуть не уступающих ему в скорости, и его голова занята вопросами.

Почему у Манакризы было такое грозное лицо, почему она разозлилась, ведь он просто спросил, и почему ещё больше разозлилась, когда он её похвалил? Он ведь не издевался, сказав, что у неё прекрасное лицо. Просто оно при этом ещё и убийственное.

Но самый главный вопрос, мучивший соскучившегося по горячей ванне, маникюру, педикюру и всеобщему обожанию Шаакарана, это: почему его до сих пор не спасают?

Неужели… опять бросили?

***