Отчаянная и другие рассказы

Накрасив ресницы, как их учили на «гриме», Катя бросила тушь на тумбочку, махнула пару раз по своим длинным белокурым волосам расчёской. Все, она готова на выход. Но в эту самую минуту что-то в мире изменилось. Словно режиссёр в кино махнул рукой, и статистка объявила следующий дубль. Тяжёлая бронированная дверь, словно картонная декорация, сложилась пополам от мощного взрыва. Какие-то осколки-обломки оцарапали руку Катерине, и струйка крови потекла на платье. Боли девушка не почувствовала, только очень жалко стало обновку.

А между тем в квартиру ввалились двое незнакомцев. Катя словно смотрела какой-то неудачный фильм про спецназ, не поверила происходящему.

Мужики в черных масках и серых беретах, словно два брата-близнеца, бросились к девушке. Один схватил Катю за руку, больно шлепнув другой девушку по щеке.

– Что вам нужно? Кто вы такие? Убирайтесь отсюда живо! – закричала девушка. Слезы заволокли глаза, готовые с минуту на минуту пролиться градом.

Незнакомец, не отвечая, схватил Катерину за волосы. А потом легко, словно она ничего не весила, вскинул девушку на плечо и бросился вон из квартиры.

Катя потеряла сознание, но последнее, что она то ли увидела на самом деле, то ли это воспроизвело её внутреннее зрение, был большой зал в папиной квартире, где на стенах висели его любимые охотничьи трофеи – чучела животных и красивые картины – пейзажи в дорогих золочёных рамах.

Но чего Катерина никак не могла уже видеть, так это то, что делал оставшийся в квартире второй мужчина. Он толкнул зачем-то шкаф, опрокинув его на пол. Сорвал две картины, бросил их сверху. А затем вытащил из кармана своей куртки DVD-диск и положил его на телевизор. Сделав все это, он быстрым шагом покинул квартиру, не оглядываясь.

Выбежав из подъезда, в котором на их счастье, куда-то отлучился консьерж, он сел в поджидающий его шестисотый «мерседес». Там на заднем сиденье лежала девушка. Она была без сознания, но казалось, что она крепко спала. Машина тихо тронулась и плавно выехала со двора, куда въезжал черный лимузин с тонированными стеклами.

* * *

Это вернулся домой со службы шестидесятилетний генерал Гусев. Подтянутый молодящийся мужчина с седыми волосами, с неизменным коричневым портфелем в руке и черной кожаной папкой под мышкой, он являл собой образец настоящего мужчины, ни на минуту не забывающем о делах военных, о безопасности мира.

Привычно кивнув консьержу, удивился, что того нет на месте. Иван Иванович поднялся по чисто вымытой лестнице, как всегда игнорируя лифт, к двери своей квартиры. И… не обнаружил её. На том месте, где должна была находиться бронированная махина, раскорячилось что-то похожее на почерневшее от гари, изуродованное, искореженное железо, которое ему доводилось видеть на полях сражений.

И, конечно же, доступ в квартиру был открыт. Иван Иванович, предчувствуя беду, бросил на пол папку и портфель и шагнул через порог.

Он не разрешал себе строить предположения, хотя в голову упорно лезли ужасные мысли. Генерал их гнал от себя. Где он – и где война, думал боевой офицер. Афганистан, как он внушал себе каждый день, остался в его прошлом и снах. Но что это?

На телевизоре лежал диск, словно приглашая его расставить все точки над «i», узнать самое страшное, что оборвало мирную жизнь его семьи.

На экране незнакомый высокий жилистый мужчина в чужеземном камуфляже и нерусским лицом, глядя в камеру, тщательно выговаривая слова, произносил с акцентом:

– Твоя дочь у меня, даю тебе неделю, чтобы собрать двадцать миллионов долларов и перечислить на мой счет в швейцарском банке.

Иван Иванович не успел даже что-то крикнуть в ответ, моджахед исчез с экрана. Только серая рябь мельтешила перед его глазами.

Выматерившись как следует – Гусев и сам не ожидал от себя, что помнит все эти слова, запрещенные Катей в их доме раз и навсегда, – Иван Иванович залпом выпил стакан водки.

Легче не стало, но зато он смог наконец-то проговорить:

– Хрен тебе, гнида, а не деньги.

И сразу же созрело решение. Правильное и единственно верное: бороться. Идти до конца, но Катю спасти во что бы то ни стало. Она – единственное, что было у него в этой жизни. Для чего он каждый день просыпался, шел на службу, а потом мчался домой. И это единственное у него кто-то хочет отобрать? Не выйдет, он не позволит отнять у него ещё и дочь. Жену уберечь он не смог. Её унесла странная автокатастрофа два года назад.

– Где Катя? – стучал в висках вопрос. – Кто её похитил?

Эти вопросы седой генерал прокручивал в голове всю ночь, вышагивая по квартире из угла в угол.

* * *

Ровно в девять утра зазвонил радиотелефон. Генерал схватил трубку, прижал её к уху.

– Да, я слушаю! – крикнул Иван Иванович, надеясь на чудо. А вдруг это Катя.

Но чуда не произошло. Из трубки послышалась русская речь с албанским акцентом:

– Не делай глупостей, готовь деньги. Твоя дочь у нас. Если ты хочешь увидеть её живой, переведи деньги как можно скорее. По почте получишь номер лицевого счета.

– Что с ней? – кричал генерал, сжимая правой рукой чёрный радиотелефон. – Она жива?

– Пока жива, – тот же голос ответил генералу.