Отчаянные

Мы надежно связали Раджу Сингха и отправились на поиски прохладительных напитков, желательно коричневого цвета и градусов сорока. В холле нас встретила Кристина, выглядела она сдержанно, держалась холодно. Она словно ждала, что из-за засады на нее выпрыгнет Кибур и устроит фирменный дебош. Мы постарались ее успокоить, пообещали, что рыжий гном ее не побеспокоит, ибо он веселится в другом месте и сегодня ни на что больше не способен.

– Ваш товарищ очень не воспитан, – холодно заявила она.

Куда делась та гостеприимная хозяйка, которая приютила нас недавно? Неужели волшебство Кибура напрочь стерло в ней все радушие. Мне захотелось восстановить справедливость, растопить лед в наших отношениях.

– Мадемуазель Кристина, чем я могу вам помочь? Может, я что-то могу сделать для вас?

Она посмотрела на меня оценивающе и неожиданно спросила:

– Что за иномирянина вы притащили под мою крышу?

– Мадам, это наш гость и вас это не касается, – грубо отрезал Балу и потребовал: – Лучше дайте нам чего-нибудь крепкого.

– Учтите, молодой человек, если из-за ваших гостей я буду иметь неприятности, то нам придется расстаться, как бы печально мне не было от осознания этой жизненной несправедливости, – с невозмутимым видом заявила Кристина. – А если вам требуется выпить, то не вижу ничего сложного. Это обойдется вам…

Она назвала сумму, в три раза превышающую стоимость бутылки хорошего скотча в соседнем алкомаркете. Балу скривился, но выбора не было. Времени уже к полуночи, бежать в магазин поздно да сил нет. Оставалось только корить себя за невоздержанность языка. Может, удалось бы скостить цену до разумных пределов.

Балу сходил за деньгами, а Кристина принесла литр виски.

– Если вам потребуется еще, – она пренебрежительно подняла левую бровь, выглядело это очаровательно, – сначала позвоните. Вам вынесут.

– Куда позвонить-то? – спросил Балу.

– У вас в комнате есть телефон, наберите номер один.

Покачивая бедрами, она направилась в глубь своих покоев.

– Что за женщина! Эх, чертовка! – шумно выдохнул Балу, провожая ее взглядом.

– Закончится суматоха, приглашу ее на свидание, – пообещал я.

– А с чего это ты? Может, я! – возразил Балу.

Дама плотно засела ему в душу, но и я сдаваться не собирался.

– Давай сначала разберемся с «Голиафом» и прочими приключениями, – предложил я.

– Здоровое предложение, – согласился Балу и потряс бутылкой в воздухе. – Пойдем, сделаем тепло.

Но уйти нам не удалось. Во входную дверь отчаянно замолотили. Балу хотел открыть, но я возразил. Мало ли кто на пороге. Без разрешения хозяйки не стоит лезть не в свое дело. Вместо Кристины к ночным гостям вышла незнакомая нам девушка. Высокая и стройная, неприступная как скала. Балу сразу встал по стойке смирно и, кажется, даже о виски забыл. Красавица открыла дверь, и в убежище ввалились Сигурд и Кибур.

Этого следовало ожидать. Мы даже не успели начать переживать за наших приключенцев. С кем, с кем, а с нашими гномами ничего плохого случиться не могло. Они из любой передряги вылезут, даже из той, которую сами и затеяли.

– Что, канатоходцы, совсем тут без нас зачерствели? – обрадовался нам Кибур и не преминул ущипнуть красавицу за мягкое место.

Балу это не понравилось. Балу нахмурился и странно перехватил бутылку виски, такое ощущение, что пить нам ее не придется, а он использует ее в качестве биты.

– Пошли к нам. Мы уже подготовились, – попытался я отвлечь Балу от грозных мыслей.

– Кажется, мне вы мало взяли, – кинул оценивающий взгляд на бутылку Кибур, но все же дал себя уговорить.

Мы прошествовали в нашу берлогу, где рыжебородый гном тут же забрался с ногами на диван и грозно уставился на связанного Обгорелого.

– Отдайте его мне. Я таки из-за него пострадал. Хотелось бы свести счеты, – потребовал Кибур, грозно сверкнув глазами.

Пока Балу ходил за стаканами, распечатывал бутылку и бегал за закуской, о которой мы, понятное дело, забыли, Сигурд поведал нам о тех приключениях, которые пришлись на их долю:

– Во-первых, можете не переживать, вас уже разыскивает половина города. Весь «Голиаф» поднят под ружье. Подозреваю, что СББ стоит на ушах, а директор рвет и мечет, мечтая прибить над каминной полкой голову Семена Ардова. Сёма, ты, конечно, не обижайся, но ты сделал все, чтобы тебя запомнили. Я не буду спрашивать, о чем вы думали, когда уперли это тело из резиденции, но хотелось бы знать, что вы собираетесь с ним делать. Но об этом после. Теперь я расскажу о наших приключениях, и это, во-вторых. Когда я увидел, как эта рыжая отрыжка преисподней лезет на сцену и начинает там все крушить, я сразу понял, что сейчас нас будут бить, а вовсе не гладить. Как оказалось, я был прав на все сто.