Отчет 8 Кто бы с дитем…

– А заодно пытаюсь спровоцировать на благодарность, а не спасибо, которое ни на хлеб не намажешь, ни в постель не положишь, ни души не согреешь. А то некоторые считают, что стоит кому-то дать бутерброд, то он тут же попытается отобрать всю буханку, и начинает делать вид, что двадцать спасибо равняются бутерброду с маслом, как-то не замечая, что спасибы одинаковыми не бывают, и что кучами по единому образцу можно выпустить только воздух. И выпускают, да так, что дышать нечем. А потом, когда невыданная благодарность начинает выплескиваться изо всех щелей и рушиться на ни в чем не повинных людей, которым свою девать некуда, начинается запихивание этой благодарности друг в друга. И пошло-поехало, что все подряд по принципу ты-мне, я-твоему дяде, твой дядя – твоему начальнику, твой начальник-твоему коллеге, твой коллега-тебе. И самое главное, чтоб никто никого не обсчитал. А самое поганое, что благодарности все меряют по себе. Если он спас мне жизнь, то я непременно должен спасти жизнь его сыну, или хотя бы застрелить его тещу. И никому в голову не придет, что спасение жизни оказалось приятным занятием, спасшим спасателя от скуки, и что ему больше ничего не надо. А ему за это сына спасают. Как это понимать? Ах ты гад, зачем спас, на тебе за это тортик, и сиди лучше жри его, а спасать больше никого и не пытайся?!…

Лица у всех трех были уже не просто задумчивые, а параноидальные. Пора закругляться.

– Да, это сложно, но подумайте об этом в свободное от убегания от погони время. А счас пора.

Я развернулся и побежал к люку с подвального яруса на нижний стенной. Ни нижнем стенном располагались арсеналы, и вход в нужную мне башню с атомным мотоциклом был только с него. Добежав до люка и выдвинув из стены пульт, я отстучал на нем код и отскочил, уворачиваясь от рухнувшей сверху крышки. Проигнорировав лестницу, я взлетел наверх, целясь направо по коридору, а смотря налево. Мастера при этом нюхали, что сверху и…э-э-э… пятками чуяли, что снизу, но я не мастер. В коридоре никого не оказалось.

Снизу раздалось чмокание мокрых сапог.

– Можно наверх? – осторожно спросили снизу.

– Нужно.

Три мокрых-премокрых фигуры вылезли из подземелья, которое, судя по чистоте их лиц и одежды, наверняка и надолго стало мрачным.

– Что дальше? – спросила Танита, беря наизготовку арбалет.

– За мной!

Я побежал к ближайшему арсеналу, на ходу пытаясь выслушать, что вокруг. Ближайший арсенал был метров через сто. Одновременный удар правой рукой и левой ногой по двум кирпичам кроме потери равновесия, выдвинул из стены дисплей с клавой.

– Подержи. – протянул я в подбежавшую Катрин пистолет, левой рукой отбивая пароль допуска к общению с общественным компьютером. Как только он допустил, что я могу с ним пообщаться, я первым делом запросил карту Замка с обозначением, кто, где и сколько.

Он выдал.

Во внутреннем дворе стояло четыре вертолета. По замку бродило десятка три народу, и еще около десяти летало в комбинезонах с реактивным попогревом. Это ж они нас только касками закидали бы, если бы их снимать можно было. У нас правда, даже касок не было.

Я кинул взгляд на свой отрядик, усердно изображавший командос с длинным послужным списком, и решил, что надо что-то дать вместо касок.

Сервисный блок арсенала долго не хотел сознаваться, сколько и чего где припрятано, но все же, злобно скрипя процессором, выдал, что осталась пара мелкокалиберных восьмиствольных пулеметов, десятка два автоматов и автоматический гранатомет. Я отстучал заказ и переключился на камеры – всегда любил подсматривать, особенно когда для этого есть целых четыре минуты.

– Скоро ты там? – шепнула Нирра. – Тетиву держать надоело.

– Скоро ты распрощаешься с тетивой. Так что потерпи еще чуть-чуть…

Не отключая камеры, компьютер открыл сбоку люк и на нас без предупреждения посыпались автоматы, патроны, гранаты и амуниция. Напоследок и на меня он выкинул ранец с патронами к пулемету. 14400 безгильзовых реактивно-кумулятивных патронов калибра 4.8 мм помножить на 5 грамм и свалить на ногу.

– Это что? – прошипела Танита, смахивая с ног горку магазинов.

– Это счас увидишь.

Около минуты я наслаждался приведением оружия в состояние готовности. Разобрать ракетомет, разложить все по местам. Одеть пояс с обоймами к гранатомету, а его самого на левое предплечье. Вставить обойму. На спину ранец с патронами, присоединить подачу. Взвести пулемет и гранатомет. Взвести и раздать автоматы. Все.

– А как…? – начала Нирра.

Ах, да, инструктаж.

– Наводить концом на то, во что стреляешь и нажимать сюда. Пока эта планочка тут, он не стреляет, когда здесь – курок надо погладить, как… котенка.

Вот теперь все. И своевременно. У нас оставалось всего полминуты до попадания в зону слышимости первого пехотинца.

Просчитав, как нам двигаться, я выключил компьютер и, тяжело громыхая, вбежал в косяк. Настроения думать не было.

Пробежав около пятидесяти метров, я остановился. По коридору навстречу шло эхо. Такое же грохочущее и тяжело вооруженное.

– А когда пострелять можно будет? – шепотом поинтересовалась Танита.