Отчуждение

Не так давно с отделением другого взвода здесь же, на Северном Кавказе, произошел случай, ставший потом классикой. Взвод был окружен в такой же высокой траве. Бандиты, видимо, рассчитывали захватить отделение в плен и потому сразу не стреляли. Или просто куражились, чувствуя свою силу. Их было втрое больше, чем спецназовцев. Но командир отделения не растерялся. Он дал команду «Ложись!». Но выполнять команду бойцы начали до того, как она прозвучала. Каждый сам правильно среагировал. В результате бандиты, открыв огонь, что называется, «на движение», за считаные секунды перестреляли большую часть своих же, стоявших напротив. Остальных добили наши солдаты. При этом потери свелись к минимуму. Обычно на короткой дистанции избежать потерь невозможно. А здесь было только трое раненых, причем ни одно ранение не было настолько серьезным, чтобы помешать продолжить бой.

Глава восьмая

Этот эпизод, как хороший урок, был доведен до сведения всех подразделений спецназа ГРУ, хотя, наверное, и не только спецназа ГРУ. Но только в спецназе ГРУ он рассматривался как упущение. Как командир отделения мог допустить окружение? Как он, имея на оружии тепловизионные прицелы, не пользовался ими, чтобы просматривать пространство на своем пути?

И потому сейчас два отделения моего взвода выделили каждое по два бойца, которые в тепловизионные прицелы просматривали еще не проложенную тропу впереди. Вернее, направление, в котором нам предстояло идти, место, где проляжет наша широкая тропа.

Направление это сейчас было известно. Грузовик вдали видели все. А я, в дополнение, рассмотрел его в бинокль. Солдаты выгружали ящики. Командовал офицер с зелеными пограничными петлицами. Офицер, звездочки на погонах которого в бинокль рассмотреть было невозможно, откровенно нервничал, посматривал то в небо со стороны гор, то в нашу сторону. Наконец, кажется, нашел, прикрикнул на своих солдат, поторапливая их, и поднял бинокль, чтобы увидеть, как я рассматриваю его.

Увидев нас, офицер приказал солдатам быстро забраться в кузов, благо разгрузку они уже закончили, а сам, легко подпрыгивая, как воздушный шарик, накачанный гелием, заскочил в кабину грузовика. Машина стремительно сделала круг и стала удаляться от нас по своему же, видимо, следу. Я таких мер предосторожности не принимал, считая их излишними. Все равно грузовику скоро потребуется вернуться, чтобы забрать контейнер для ученых, куда я перегружу из своего рюкзака пробы. Два куска обшивки разных космических кораблей, два каких-то прибора вместе с проводами, оторванные от большого куска обшивки первого корабля, что я не стал забирать, две солдатские фляжки с водой из двух разных ручьев, соскобы со следа гуляющего сиреневатого столба дыма, который я посчитал разумным, и еще всякая мелочь – проба земли, травы и ветки елей. Все это должно было стать предметом изучения и могло одинаково приблизить наше возвращение на Большую землю или отложить его. Все зависело от результатов проб.

Я не стал останавливать взвод, как планировал раньше, поскольку грузовик уже уезжал. Я побежал, скомандовав на ходу:

– За мной!

Теперь нас ничто не сдерживало, наоборот – чтобы не заставлять машину ждать нас, требовалось как можно быстрее забрать свой груз и оставить груз для ученых. Я на бегу дважды прикладывал бинокль с включенным тепловизором к глазам, но никакой опасности на пути не обнаружил.

На земле, в месте, где стоял грузовик, трава была сильно примята. Солдаты-грузчики не сильно беспокоились о маскировке. На земле лежало несколько одинаковых по цвету зеленых армейских ящиков – разбираться с маркировкой я не стал.

На одном была прикреплена бумажка с надписью крупными печатными буквами: «Для Академии наук». Последние буквы в слове «Академии» были написаны другим фломастером, отчего надпись выглядела веселенькой. Только причин для радости у нас не было.

Я открыл крышку этого ящика, сбросил с плеч лямки рюкзака и переложил внутрь то, что приготовил. Из самого ящика переложил себе в рюкзак небогатое содержимое – склянки с пробками и металлические банки с крышками. Подумал, что для одного рюкзака этого многовато, жестом подозвал к себе старшего сержанта Камнеломова и переложил часть поклажи в его рюкзак так, чтобы склянки не бились друг о друга.

Тем временем бойцы вскрыли остальные ящики. Сразу вытащили и поставили на колеса генератор, распределили между собой пластиковые канистры с соляркой. Хорошо, что канистры, как рюкзаки, имели ремни. Переносить было удобно. Собственные стандартные рюкзаки перевешивались на грудь, а канистры пристраивались за плечи.

Младший сержант Рахметьев с рядовым Пашинцевым уже заправили в специальные сумки по три «выстрела» к «Вампиру». Пришлось выделить еще одного солдата-срочника для переноски этого груза. Рядовой контрактной службы взводный сапер Саня Глумковский переложил к себе в рюкзак две сравнительно небольшие и нетяжелые светошумовые мины. Мины были в транспортировочной упаковке, в отдельной коробке находились взрыватели к ним.