Отдай мне ребёнка (СИ)

В этот момент я окончательно решила держаться подальше от обеспеченных людей. Они раздавят и не заметят. Сломают, перемелют вместе с костями, выпотрошат душу и выбросят за ненадобностью.

— Моё такси, — увидев подъехавший Солярис с желтыми шашечками, я потянулась к ручке двери. — Выпустите меня, пожалуйста.

Немного подумав, Козельский дал знак сидящему за рулем человеку, и замок щелкнул. Я тут же выбралась на улицу, но прежде, чем захлопнуть дверь, обратилась к отцу Макса:

— Пожалуйста, больше не пытайтесь встретиться со мной. Я справлюсь сама со своими трудностями.

— Уверена? — приподняв темную бровь, переспросил он.

— Уверена, — кивнув в ответ, достала из маленького, отделённого молнией кармана сумочки деньги, что дал мне Макс на аборт и положила на сиденье рядом с Козельским. — Передайте вашему сыну. Мне не нужны его подачки. — Не дав тому и слова сказать, хлопнула дверцей.

И только сейчас вспомнила, что мой чемодан уже погружен в багажник. Благо, мужчина, как теперь я понимала — из службы безопасности Козельского, стоял рядом, глядя на меня в упор.

— Чемодан, — только и выговорила я.

Он без слов достал его и, ухватив за ручку, понес к такси.

— Спасибо, — сказала тихо.

— Пожалуйста, — кивнул и ушел обратно к внедорожнику.

Я же уселась в Солярис и, облегчённо выдохнув, произнесла:

— Поехали скорее, пожалуйста.

Таксист молча завел мотор и тронул автомобиль с места. У меня было полчаса тишины и спокойствия. А после… после меня ожидает «радостная» встреча с отцом и его любовницей, которые будут совсем не рады меня видеть. Что же, хоть это у нас взаимно.

Глава 12

Алина

— Ты что-то забыла? — дверь мне открыла Алла, та самая новая пассия отца.

Осмотрела меня с головы до пят, отдельно остановилась на чемодане, что стоял рядом.

Невысокая, фигуристая, с аккуратной стрижкой и острым подбородком, она не вызывала у меня ничего, кроме чувства отвращения. Даже не потому, что отец, как я догадывалась, изменял с ней маме, ещё когда та была жива. Нет. Потому, что не понимала, как женщина может прийти в дом вот так?! Буквально через две недели после смерти той, чьё место она собиралась занять. Как?!

Я отпихнула её с прохода и зашла в квартиру.

— Насколько я знаю, половина квартиры принадлежит мне, — сдержанно выговорила я. Настроения церемониться с ней у меня не было. — Поэтому я собираюсь использовать своё право и жить в собственном доме, — подняла взгляд на застывшую у двери Аллу и, жестко усмехнувшись, добавила: — Или ты хочешь поспорить? — вскинула брови.

Алла, совершенно ненатуральная блондинка, зло сузила глаза и, захлопнув дверь, процедила:

— Нет.

А после прошла мимо в сторону кухни.

Только когда я осталась одна, отцепила пальцы от ручки чемодана и, устало стянув шапку, кинула её на полку. За ней последовал шарф. Внезапно на меня накатила такая слабость, что я едва не упала. Присела на банкетку и привалилась спиной к стене.

Глубоко вздохнув, кое-как стащила сапоги и нагнулась, чтобы достать из обувницы свои тапочки. Но тапочек моих там не было. И что-то подсказывало, — за то время, что меня не было дома, вещей моих тут поубавилось.

Сняла пуховик, повесила и пошла в свою комнату. Открыла дверь и обомлела — вместо кровати стоял диван, вместо постеров на стенах, — какие-то совершенно безвкусные рамки с абстрактными рисунками. В углу стояли несколько коробок.

Эта сука даже занавески сменила!

— Алла, какого чёрта?! — воскликнула я, врываясь в кухню.

— Что случилось? — приживалка отца оторвалась от помешивания супа на плите и мило мне улыбнулась.

— Кто дал вам право что-то менять в моей комнате?! — зарычала я, теряя самообладание.

Нет уж! Терпение моё и без того не безгранично, а сегодня я именно на грани.

— Не знаю, — пожала плечами. Тупая сука! — Я спросила, вернешься ли ты, Павлик ответил, — нет. Я решила собрать хлам, а то только пылью зарастает.

Клянусь, я едва удержалась, чтобы не броситься на эту дрянь и не вырвать её нарощенные пакли к чертям собачьим. Но вместо этого зажмурилась с силой и, досчитав до пяти, снова открыла глаза:

— Ты не имеешь никакого права заходить в мою комнату. Ты не имеешь никакого права рыться в моих вещах. Ты не имеешь ни на что никакого права, ясно тебе?! Если ты спишь с моим отцом, это не делает тебя хозяйкой квартиры. Запомни это, Алла, — чеканя слова, стремилась впечатать каждое из них в её маленький мозг.

— Ну что ты так злишься, — снова приторно улыбнулась Алла. Выключила конфорку, отложила ложку и снова посмотрела на меня. — Просто мы с твоим отцом решили, что так будет лучше. Нам скоро понадобится больше места, — ладонь её будто бы невзначай коснулась плоского живота.

Но я коршуном впилась взглядом в руку. Маленькую, аккуратную руку женщины, привыкшей жить за чужой счёт и пользоваться тем, что ей не принадлежит. Едва не заскрипела зубами.

— Вот, значит, как, — выдавила глухо. Несмотря на переполняющую меня злость, внутри скреблось отчаяние. Неужто ты, Алина, думала, что твоя жизнь уже скатилась на самое дно? Нет, вот как раз в этот момент снизу и постучали. Есть ещё куда падать.