Отдай свое сердце

– Отец, спасибо, конечно, за одобрение, – слегка теряюсь я. – С »нашей» поаккуратнее, пожалуйста. И… давай уже ближе к делу, – ворчу с притворным недовольством.

Поддержка отца для меня действительно важна.

– Факты, – без предисловий начинает он. – Контракт с Зоревым был заключен на три месяца, но наймом занималась его жена Алла. Причина обращения к такому специалисту, как Колосова, – «расстройство поведения, ограниченное рамками семьи». У Светы уже была договоренность со следующим клиентом, но после встречи с Аллой и Кристиной, их она поставила в приоритет.

Два с половиной месяца всё не выходило за стандартные рамки. Затем Алла внезапно подаёт документы на развод, съезжает от мужа и нанимает охрану для себя и дочери. Светлана же разрывает контракт и исчезает. Телефоны, социальные сети, банковские счета неактивны. Место жительства… Последние два с половиной года между контрактами она проживала у Дениса Ремизова. – Отец прерывается, как бы извиняясь за последующую информацию: – У них была любовная связь, но на фоне частого, а порой и длительного отсутствия Светланы, Денис не считал себя обязанным хранить ей верность.

Отец опять отвлекается от основной темы, добавляя:

– Светлана не дура, да к тому же психолог. Не думаю, что там речь о каких-то больших чувствах. Скорее всего, просто удобные отношения двух людей, помешанных на работе. Кстати, её исчезновение – его работа. Он айтишник, фрилансер. Уровень его навыков точно позволил бы провернуть подобное. Если честно, я совсем не прочь с ним поработать, – отец бросает на меня взгляд и передёргивает плечами.

Не знаю, как я выгляжу со стороны, но внутри кровь вскипает с такой силой, что по ощущениям меня сейчас разорвёт на тысячу мелких кусочков от внезапно подскочившего давления.

Он прикасался к моей лисичке, потому что ему было просто комфортно?! А потом отправлялся трахать других, потому что ожидание вызывало дискомфорт? Если он попадётся мне под руку, я без проблем облегчу его жизнь, запросто избавив от хозяйства, причиняющего такие неудобства. Заодно обеспечу отца работником, который будет удобен ему. Отсутствие личной жизни крайне положительно сказывается на повышении качества труда.

– Павел, всё нормально? – с тревогой интересуется отец.

– Более чем, – я возвращаюсь в спокойное состояние, довольный найденным решением проблемы. – Дальше.

– Светлане он помог, но не подумал, что люди Зорева попытаются надавить на Свету через него самого. Что там произошло, выяснить не удалось, но Денису тоже пришлось залечь на дно. Сейчас основная зацепка – фирма, которая занимается разводом Зоревой.

– Чья?!

– Ирмы Эдуардовны, – скорбно сообщает отец.

Угу, и у нас два варианта: либо мы узнаем сразу всё, что хотим, либо нас пошлют с порога, даже не поздоровавшись в ответ.

– Я закинул удочку, но пока ноль реакции, – разводит руками отец. – По твоей же просьбе связался с Рудовым. Он сейчас в деловой поездке, вернётся только через пару недель. Твои контактные данные я всё равно оставил. Но очень надеюсь, что к тому времени мы и сами сможем продвинуться в этом деле, а то и решить его полностью.

Мне бы твою уверенность, пап…

Благодарю, забираю всю новую информацию, собираясь проанализировать её ещё раз.

Звонок телефона. Скрытый номер. Мгновенно принимаю вызов в надежде на чудо.

– Павел Иванович? – интересуется незнакомый мужской голос.

Глава 15

Светлана

Отдых. Как же приятно вот так лежать на прохладной простыне, раскинув руки в стороны, вытянувшись во весь рост и уткнувшись лицом в подушку. Блаженное расслабление. Не хватает только…

Тёплые руки ложатся на мою спину, на сантиметр ниже – и будет уже провокационно. Но их хозяин медлит. Плавно скользит ими вверх, немного усиливая нажим, заставляя кровь приливать к коже активнее, разогревая и пробуждая. На уровне лопаток пальцы раскрываются, охватывая максимальную область моей спины, (бо-о-оже, они такие большие?!) а ближе к шее вновь смыкаются, встречаясь в одной точке.

Тепло. Безумно хорошо!

Напряжение наконец-то покидает мышцы. Руки продолжают очерчивать на спине стилизованное сердце, с каждым разом спускаясь всё ниже. Грань приличия уже пройдена, и во время очередного спуска одна рука обхватывает ягодицу, немного её отводя, вторая же продолжает спуск, скользя уже по готовой, влажной промежности. Останавливается, только достигнув самой чувствительной зоны, оставляя активными лишь средний и указательный пальцы. Они с легкостью кружат по возбужденной слизистой, меняя степень давления, иногда расходясь, но совсем чуть-чуть, чтобы потом вновь сомкнуться на уже налившемся кровью бугорке, слегка его сжать и потянуть вверх.

Мне всё сложнее сдерживать стоны удовольствия.