Отдел непримиримых врагов (СИ)

«У этого канала связи нет встроенного переводчика. Поэтому, если хочешь что-то мне сказать, то формулируй мысли на саларунском».

«Но ты же пил мою кровь!»

«Пары капель недостаточно, чтобы я начал свободно говорить на ирашском языке, — терпеливо пояснил он. И Вел отчётливо почувствовала, что за внешним спокойствием таился настоящий ураган. Необычные ощущения — слышать чужие эмоции. А стоило попытаться их повнимательнее разглядеть, как наткнулась на невидимую стену. — Не лезь глубже. Пожалуйста».

«Ты чувствуешь, где я вошкаюсь?!»

— Вы же в курсе, что у фенека всё на лице написано? — ехидно уточнил старший детектив.

Марсель устало прикрыл глаза и откинул голову на спинку сиденья. А она испуганно огляделась по сторонам. Сидящий напротив капитан Бак со сдержанным интересом смотрел на них. Его кустистые брови не сошлись на переносице, а значит выговором дело не закончится. В противовес ему, рядом сидящий детектив Грос, не скрываясь, наслаждался зрелищем. В такие моменты он ужасно напоминал одного двуличного упыря.

Закон подлости сработал идеально: стоило мимоходом вспомнить Аллена Оккели — именно он и остался в итоге их встречать, чтобы просветить в детали дела. Остальные члены группы криминалистов уже улетели обратно в Уларк с собранными на месте преступления материалами.

— Вы поселились в «Красной поляне»? Говорят, что это единственный приличный отель в Пледоксе, — шагая впереди них по коридору, завёл светскую беседу Аллен.

— Было искушение снять номер в придорожном мотеле, но у нас же в стажерах королевские особы, — охотно поддержал трёп старший детектив, не забыв при этом метнуть шпильку.

Быстро спелись птички.

— С первоначальных данных у нас ничего не изменилось? — одёрнул их капитан Бак, переводя разговор в рабочее русло.

— Изменилось. Обнаружили третье тело.

Аллен распахнул перед ними дверь, и они зашли в прохладное помещение, которое с порога оглушало удушливым запахом смерти вперемешку с химией, консервирующей останки. Вел не хотела показать слабости, поэтому запретила себе хвататься за нос. Тем не менее дышать старалась больше через рот, как ей казалось, незаметно для других.

— Три тела за раз? Его аппетиты растут.

— Думаю, Валери лучше подождать нас снаружи, — предложил мерзкий упырь, все ещё стоя у открытой двери.

— Я в состоянии здесь быть, — огрызнулась она, посмотрев с вызовом в равнодушные красные глазёнки.

Он ничего не ответил. Неторопливо надел латексные перчатки и достал из кармана платок в пакете, что протянул ей. Неуверенно забрав у него подозрительный лоскуток, Вел поднесла его к носу и сразу учуяла обильную пропитку из успокаивающих трав.

— Тебе пригодится, — коротко прокомментировал Аллен и прошёл мимо, к стенке с холодильными камерами. Ухватился за ручку и распахнул маленький квадратик, из которого пахнуло мертвечиной. — Предлагаю начать с последнего тела, потому как это нестандартная жертва для Воспитателя.

Когда он выкатил стеллаж, то первым, что бросилось в глаза — крохотность фигурки под простыней. Будто на металлическом поддоне лежала лишь половина туловища, или того меньше. Силуэт не тянул даже на половину человеческого тела миниатюрной женщины.

— Жертву уже опознали по стоматологической карте. Это девятилетняя Онниль Ладроу, пропавшая сутки назад по пути в школу, — Аллен откинул белоснежную ткань и Вел почувствовала удар, словно от обрушившегося ей на грудь молота, вдребезги раздробившего рёбра.

Воздух вышибло из лёгких. Она задыхалась от боли и жалости, смотря на полую оболочку, оставшуюся от лисёнка. Это была совсем маленькая кроха — в волчьем королевстве дети с десяти лет начинали ходить в школу. Ей всё ещё полагалось беззаботно резвиться в кругу малышни: играть в салочки на открытом поле с высокой по пояс травой, лазить по ветвистым деревьям и строить замки из песка на берегу речки.

Слёзы размыли страшную картину, стоявшую перед глазами, а из нутра Вел рвался горестный скулёж. Чем усерднее она пыталась его оборвать, тем громче выла её сопротивляющаяся глотка. Сердце попросту не могло не оплакать ужасную участь несчастного кутёнка.

«Вел, я могу взять часть твоих эмоций на себя, — предложил Марсель, перекрикивая шум, стоявший у неё в голове. Вернее не в крике дело, это вой скорее звучал глуше, в тот момент, когда он говорил. — Мне надо тебя коснуться. Ты не против?»

Вел не понимала, почему он спрашивал, а не делал: что ему мешало просто схватить её и прекратить эти мучения? Разве не чувствовал, как её душу рвало на части?

Круто развернувшись на пятке, Вел влетела в него, едва не сбив с ног. И, прижавшись лбом к груди, позволила себя мягко обнять за плечи, наконец-то, чувствуя, как острая боль, способная парализовать дыхание, размыкает свои оковы.

Белладонна