Отдыхать, так по-божески!

Вздохнув про себя, принц полез за деньгами. По правилам игры на сей раз платить должен был он. И тройной штраф, уплаченный Кэлбертом, перешел в собственность рационально питающегося Кэлера, пробыв в кошельке Нрэна не более получаса.

— Настал мой звездный час! — торжественно провозгласил Джей, прекращая раскачиваться на стуле и вскакивая со своего места. — Но прежде, чем звезда моей ослепительной славы засияет для всех, напоминаю, Нрэн, по правилам игры Зеркало не имеет права мстить игрокам за выполнение обетов.

— Я помню, — мрачно кивнул Нрэн, тут же начиная подозревать пройдоху Джея во всех смертных грехах.

— Прекрасно! — воскликнул принц. — Итак, я клялся, что сделаю так, чтобы ты пренебрег правилами официального этикета и покинул Лоуленд до окончания праздников Новогодья. Скажи блистательному обществу, кузен, ты оставлял город?

— Ты выполнил свой обет, — мрачно, словно на похоронах возлюбленной, констатировал принц, начиная подозревать, что никаких покушений, угроз сверху и всего прочего, даже безумных преступных ночей с Элией, не было, что он просто стал жертвой крупномасштабного розыгрыша, замешанного на искусных наваждениях. — И мстить тебе я за это не буду, правила есть правила, но никогда не прощу того, что ты заставил меня думать, будто Лоуленду грозит опасность.

— Эй, минуточку, не понял, — вскинулся Джей. — Причем здесь Лоуленд? Лифчики, чулочки, девочки из борделя, тиоль, вопросики Бэль, сны-наваждения, сладкие салатики, шум, хохот и песни за дверью — что из этого ты счел угрозой государству?

— Инсценировку покушений на Элию и мнимую смерть Джанети, — хмуро бросил воитель свое обвинение.

— А я-то здесь причем? — искренне удивился польщенный принц, оценивая глобальность подозрений кузена и степень их параноидальности.

Нрэн угрюмо оглядел родственников, чувствуя себя зверем-одиночкой, загнанным в ловушку стаей. Они все разыгрывали его, насмехались над ним, его тревогами и болью, заставили поверить, что кузина в беде, что угроза нависла и над Лоулендом, подстраивали ловушки, глумились над его любовью. Все, даже Элия. Они подговорили ее на это. А иначе, почему же еще она вела себя так ласково с ним в последнее время? Раньше всегда дразнила, смеялась, а потом вдруг враз изменилась, чтобы сделать реалистичным то наваждение, в которое он угодил. Стала такой беззащитной, нежной… Наблюдала ли она за тем, как он был с той шлюхой, прикинувшейся ею? Слышала ли, как он кричал ее имя? Позор, бесчестие. Жаркой волной стала подниматься ненависть.

Родственники с любопытством наблюдали за воителем, пытаясь проследить ход его странных мыслей. Чувствуя грозу, Элия мягко заговорила:

— Ты переоцениваешь возможности Джея и нашу готовность участвовать в его розыгрышах, дорогой. Орден Созерцающих и Плетущих с верхних Уровней и его угроза нашей семье — реальность. Покушение Демона-посланника и многочисленные попытки убить меня тоже явь, как и смерть Джанети. Сам знаешь, Рик никогда не смог бы столь искренне радоваться несуществующему наследству. Так что, масштабы мистификации были куда скромнее, как уже честно признался Джей.

— Честность — мое второе имя, — гордо вставил принц. Все захихикали, громко осведомляясь, не "брехун" ли первое.

— Понял, — резко ответил Нрэн, зная, что Элия не станет ему лгать. Вот только она так ничего и не сказала о наваждениях, о тех безумных ночах, когда он думал, что был с ней… Не захотела позорить его при всех? Что ж, и на том спасибо, любимая.

— Так я тяну карту или как? — робко поинтересовался Джей, еще не понимая из ответа кузена, миновала ли гроза, или это — затишье перед настоящей бурей, которая вот-вот разразится и сметет с лица земли не только эту залу и замок, но и весь Лоуленд в придачу.

— Тяни, — безразлично ответил воитель, желая только одного — поскорее остаться одному, чтобы можно было осмыслить все, что услышал, понять, насколько глупо он выглядел, говоря о своих нелепых домыслах.

— Сию секунду! — принц метнулся к столу, схватил карту и, только вернувшись на свое место, оповестил родичей: — Обмен долгами!

Несколько секунд Джей молча оглядывал собравшихся, выбирая кандидатуру, или, вернее сказать, жертву. Ведь по правилам игры он, выполнивший обет, мог совершить любой обмен с избранным партнером.

— Рик, — провозгласил, наконец, принц. — Я хочу обменяться долгами с тобой!

— Так я и думал, — печально констатировал рыжий. — Мелкий завистник, даже в такой день ты не мог не испортить мне настроения.

— Ну не такой уж и мелкий, — обиженно фыркнул вор и продолжил: — Я хочу, чтобы ты вернул мне мой замок в Омниере и прилегающие к нему владения, которые я проиграл тебе позавчера, в обмен на те десять диадов, что ты одолжил у меня на маскараде в городе.

Рик поперхнулся от такого наглого предложения и, набрав в грудь побольше воздуха, встал в позу и возмущенно завопил: