Отель «Странник»

– Ага, – кивает мой друг, огибая колонну, и быстро идет через двор по направлению к фонтану. Это прекрасный многоуровневый бассейн, посреди которого высится величественное дерево из мрамора. Из позолоченных ветвей стекают струи воды, делая его похожим на плакучую иву.

– Погоди… я сказал, здесь сейчас середина дня.

– И что?

– Только что была ночь.

– Так то ж в Техасе, – Нико закатывает глаза, удивляясь моей глупости. – Когда в Техасе ночь, в другой части мира день. Просто смирись с этим.

Но это невозможно. Я хочу сказать, часть меня верит во все эти чудеса – иначе я не пошел бы за Нико, но детали… Двери, выводящие непонятно куда, мерцающие стены, теплый солнечный свет, золотые рыбки, плавающие в фонтане…

– Ладно, тогда скажи, где мы сейчас, – говорю я, как раз когда мимо нас проходит девушка в ярком китайском наряде, увешанная украшениями.

Нико останавливается около кривой доски объявлений, на которой наклеен выцветший плакат. «Выберите пункт назначения» – написано на нем бронзовыми буквами.

– Двор солнечных часов – это короткий путь к любому месту назначения, – он указывает на римские цифры, выбитые над каждой из множества дверей. – Видишь номера? Их всего двадцать четыре.

Солнечные часы… Римские номера… Да, и в самом деле этот двор представляет собой огромные солнечные часы, а мраморное дерево-фонтан и есть стрелка: оно отбрасывает длинную колеблющуюся тень на мой собственный часовой пояс, и там сейчас ровно полночь.

Я медленно разворачиваюсь, рассматривая двери в стене, окружающей двор.

– Эти двери в нижнем ярусе только для персонала, – объясняет Нико, облокотившись о доску с объявлением. Он указывает мне на ограждение поверх окружающей двор стены. – Гости обычно используют похожие двери там, в верхнем ярусе.

– Я вижу там людей, – говорю я. И впрямь на балюстраде толпятся туристы, наблюдая, как работники Отеля снуют взад-вперед по внутреннему двору. Какой-то мальчишка даже перегибается через ограждение, чтобы плюнуть вниз, и его плевок приземляется под ноги девушке в коричневых форменных брюках, толкающей перед собой тележку с багажом.

Внезапно я осознаю, насколько хорошо нас видно со всех сторон.

– Слушай, нас же могут заметить.

– Гости из Мезонина нас видят, да, но у них нет доступа вниз. – Нико шарит в кармане. – Для них Двор солнечных часов – просто одна из достопримечательностей и загадок Отеля. Единственная публика, встречи с которой нам следует избегать, – это горничные.

– Горничные? – мне становится смешно.

Глаза Нико широко распахиваются.

– Ты уж мне поверь. Меньше всего на свете ты хочешь подвернуться под горячую руку кому-нибудь из горничных.

Он вытаскивает наружу свою монетку и вставляет ее в прорезь на доске объявлений.

И тут выцветший плакат оживает. Он весь покрывается трещинами, через которые льется золотой свет, испускает электрические разряды, расцветает концентрическими кругами, складывающимися в рисунки деревьев, рек и дверей.

Линии янтарного света наконец утихают, образуя круг, в котором сами собой появляются слова:

«Сейчас вы находитесь здесь».

– Это же схема, – осознаю я.

– Ну, скорее… живая карта, – Нико указывает на плакат. – Если бы тут был виден весь Отель целиком, от схемы было бы мало проку. А эта карта создана для нашего удобства, она показывает только то, что нам нужно знать, и отслеживает наши монетки, чтобы облегчить нам поиск друг друга.

Я прикасаюсь к плакату пальцем – и по моей руке пробегает электрический разряд. Надпись начинает меняться, прокладывая по карте извилистую линию. По бумаге бежит сеть новых дорожек. Над некоторыми дверьми сами собой появляются надписи: «Соединенные Штаты», «Техас».

Нико отдергивает мою руку от карты, и чернильные линии исчезают.

– Не трогай. Мы не хотим, чтобы кто-нибудь узнал, что ты здесь.

– Да, конечно. Извини.

Он сам касается маркера посредине, и картинка снова оживает. На этот раз на ней появляются названия «Холл Рио» и «Фойе Пирамиды».

– Внутренний двор – это на самом деле сердце Отеля, – поясняет Нико, указывая на круг, в котором мы стоим. А потом проводит пальцем по второму, внешнему, кругу, и линии по его рукой утолщаются и делаются ярче. – Над Внутренним двором находится Мезонин, это верхний ярус, – Нико показывает на балюстраду, огороженную перилами. Внутренний двор плюс Мезонин – центральная часть Отеля. Двери в скалах, окружающих Мезонин, выводят к следующему кольцу, где находится Лифтовый холл, и за его пределы.

Под рукой Нико на плане появляются концентрические круги, расходящиеся от Внутреннего двора. Самое внешнее кольцо подписано «Уровень вестибюля». Между ним и внутренним кольцом есть еще круги, но я не могу разобрать, настоящие ли это места или просто линии.

– Итак, – Нико полностью поглощен рассматриванием плана, – где у нас сейчас может находиться Сев?

Линии, не перестающие двигаться, там и тут складываются в надписи вроде «Банкет для семейных пар», «Международная лотерея» или «Китайская вечеринка с дим-самами». При одной мысли о еде у меня урчит в желудке… Все, что я сегодня ел на ужин – это пара батончиков из торгового автомата в больнице.