Отель 'Трансильвания'

- Не то слово, мой дорогой! Это просто промысел Божий. Камень явился нам в избавление. Жервез сказал, что, если бы не управляющий, он бы так и не вспомнил о нем.

- Надо же, как своевременно,- пробормотал Сен-Жермен.- На редкость удачное стечение обстоятельств.

- О да, граф, о да! С плеч моих словно упал тяжкий груз, я могу немного расслабиться. И с мужем теперь у нас мир.

- Это видно, Клодия. Я счастлив за вас.

Ни голос, ни лицо Сен-Жермена особого счастья не выражали, но графиня, впавшая в своего рода прострацию, не смутилась этим ничуть.

- Да,- повторила она.- Благодарю вас, Сен-Жермен. Вы всегда относились ко мне с участием, я весьма ценю вашу дружбу и могу с легким сердцем многое вам сказать. Должна признаться,- продолжила Клодия после паузы,- когда Жервез предложил мне поехать в деревню, я ужасно перепугалась. Я подумала, что он хочет скрыться от кредиторов. К счастью, все оказалось не так. Честно говоря,- женщина вдруг нахмурилась,- я не очень довольна, что с нами едет де Ла Сеньи. Но кроме него там будут еще семеро гостей, так что это не так уж страшно. Я бы не стала его приглашать, но не решилась перечить мужу. Сейчас, когда жизнь наша начинает потихоньку налаживаться, надо быть особенно осторожной.

Сен-Жермен кивнул и, подметив тень неуверенности, промелькнувшую на ее лице, произнес:

- Клодия, если что-то вас беспокоит, не стесняйтесь, доверьте мне ваши тревоги.

Графиня удивленно обернулась к нему.

- Однако вы наблюдательны,- протянула она смущенно.- Пустяки, граф. Право же, пустяки. Но вы так добры, так отзывчивы, так благородны. Я всегда стояла за вас. Даже в первое время, когда всякий в Париже норовил метнуть камень в странноватого чужака

Она прижала ладони к лицу.

- О Боже, что я сморозила!..

- Я знаю, что обо мне говорили,- в глазах Сен-Жермена вспыхнули веселые огоньки.- И знаю, что говорят.- Он потянул к себе руку засмущавшейся женщины и нежно ее погладил.- Не огорчайтесь, Клодия. Это все ерунда.

Слезы, блеснувшие во внезапно погрустневших глазах, сказали ему, что отнюдь не досужие слухи о нем причина ее печали.

- Дело в том, что...- Клодия на мгновение замолчала.- Мне стыдно говорить это, граф, но вначале я очень боялась. Я полагала, что он опять лжет, а сам что-то задумал. Я мучилась, я не верила ничему, пока он не показал мне камень...

Признание окончательно сконфузило женщину. Она опустила глаза.

- Что ж, это вполне объяснимо,- обронил Сен-Жермен, понимая, что главное впереди.

- Но я не верю ему и сейчас!..- воскликнула вдруг графиня.- Мне кажется, все вокруг - только сон и, когда я проснусь, обнаружится, что имущество наше описано, а дом идет с молотка!

Клодия закрылась ладонью.

- Ох, какой стыд! Боже, что вы теперь станете обо мне думать!

- Ничего дурного, мадам.

Она вскинула голову и словно бы утонула в темных колодцах его загадочных глаз.

- Не бойтесь ничего, дорогая. Довольно страхов, довольно огорчений и слез. Вы пережили ужасные времена, но теперь все пойдет как должно. И если новые неприятности встанут у вас на пути, вы встретите их достойно. Ибо вы духом отважны, а сердцем чисты. Не забывайте об этом.

Клодия слушала его, сидя недвижно, глаза ее были туманны. Когда он умолк, она словно очнулась.

- Я, кажется, совсем заболтала вас, граф? - Она взглянула на блюдо.- И очень проголодалась.

Сен-Жермен нахмурился. Он вдруг осознал, что эта пребывающая в постоянном душевном смятении женщина сейчас является единственной опорой Медлен. И что защитить племянницу от опасности она вряд ли способна.

Графиня меж тем принялась за еду, немолчно нахваливая закуски. Утка воистину превосходна, подливка к ней выше всяких похвал - и вообще, в "Трансильвании" отменно готовят. Она, казалось, совсем не помнила о своей недавней тревоге, а может быть, попросту не хотела о ней вспоминать.

Сен-Жермен внутренне покривился и довольно бесцеремонно спросил:

- Я слышал, вы пробовали навестить де Кресси? У вас что-нибудь получилось?

Словесный поток оборвался. Клодия отложила нож в сторону и вздохнула:

- Бедная женщина Меня к ней не пустили. Эшил запретил ей с кем-либо общаться.

- Я знаю,- жестко сказал Сен-Жермен.- Я сам пытался ее повидать - и не был принят.

Он и впрямь дважды проникал в ее спальню, но там находилась служанка. Теперь даже ночью Люсьен Кресси не оставалась одна.

- Я боюсь за нее,- сказала медленно Клодия.- Я писала о ней брату. Конечно, встревать в жизнь супругов не следует, но, по-моему, в ее случае этим правилом можно и пренебречь.

На щеках женщины вспыхнул гневный румянец. В чертах ее вдруг проступило такое сходство с племянницей, что Сен-Жермен был просто ошеломлен.

- Хорошо бы получить доказательства, что муж жестоко с ней обращается. Тогда родственники Люсьен могли бы потребовать, чтобы супруги жили отдельно,- заметил он осторожно.

Клодия обдумала эти слова.

- Ничего не выйдет,- покачала она головой.- Ее родители уже умерли, а единственная сестра - аббатиса. У Люсьен еще есть три тетки, но я сомневаюсь, захотят ли их благоверные дать ей приют... Бог мой, как мы беспомощны! - вырвалось вдруг у нее.