Отец и сын

01.04.75 г. Заходила вчера Ирина Максимова [Доцент, ранее работала у Магарила, активный участник антимагарильской коалиции; вынужденно, в связи со слабым здоровьем, ушла в университет; родилась значительно позже автора, но в живых уже давно нет.]

и рассказала, что там говорят в университете обо мне (на кафедре Зарубина ботаники). Ужас! И склочник и бог знает что ещё. Т. е. Магарил провёл крупную работу. Мне же, прямо скажем, оправдываться не хочется. Ни к чему, да и воспринималось бы это как самореклама. Неделю назад порывался пойти в обком, а теперь, после встречи с Копыловым, не вижу в этом необходимости. Ещё приклеют ярлык «правдоискатель». Да, надо защищаться!

На этом в дневнике заканчиваются записи о попытке уйти в университет. Дальше и писать не было смысла. Три месяца переживаний, доказательств, что «не верблюд», и всё осталось на своём месте. Полностью развеялись иллюзии о возможности стать заведующим кафедрой открытым конкурсом без подковёрной борьбы. Но опыт есть.

В сентябре 1975 г. приехал на 4 месяца в Ленинград на факультет повышения квалификации в технологическом институте им. Ленсовета. Пытался попасть на ФПК в МГУ, затем в Ленинградский университет, но получил отказы. Поездка связана с передачей курса СФХМИ на кафедру общей химии (выше упоминалось, как Магарил, пытаясь посильнее уязвить меня, перевёл уже на 3-ю кафедру подготовленный и поставленный мной курс). В последний раз я за курсом СФХМИ не «пошёл» и начал читать лекции, вести практические и лабораторные занятия по органической химии.

Был у меня в этот период и курс «Введение в специальность. Основы методики научных исследований.» для второкурсников, который читал с большим удовольствием. Начинал первую лекцию следующей фразой: «Были ли Вы на старом кладбище (в районе улицы Мельникайте, недалеко от института и общежитий)? Рекомендую сходить. Там есть памятник: здесь в 1893 г. похоронен такой-то, такой-то инженер. Желаю Вам в будущем такую надпись на памятнике. Слишком многие сейчас называют себя инженерами, сам термин девальвирован (инженер по труду, инженер по информации, инженер по соцсоревнованию…), но мало Инженеров.

Вернусь в Ленинград. В институте появлялся далеко не каждый день, да это никого и не интересовало. До ноябрьских праздников написал 2 статьи в журнал общей химии, 1 статью в журнал физической химии, тезисы доклада на Совещание по комплексам с переносом заряда в Ригу. Много записей в дневнике. Всё мучают размышления о целесообразности завершения докторской диссертации. Кое-что процитирую.

19.11.75 г.…Обычно до обеда сижу пишу, а затем выезжаю в город. Довольно часто перепад настроения, то появляется желание форсировать докторскую, то полная апатия. Иногда хочется всё бросить к чёртовой матери, но как-то уж всё засосало. И я боюсь, что если уйду от студенческой среды, то как человек совсем закисну. Всё-таки очень трудно навожу контакты и не умею удерживать те контакты, которые есть. Не знаю, является ли это признаком большого самомнения (но ведь в душе этого нет, скорей даже не хватает) или отталкивает окружающих слишком мрачный вид в трезвом состоянии. Но не могу же я ради хорошего вида начать систематически пить. При моём хилом организме быстро бы опустился на уровень Шеломова [спившийся и погибший от пьянки талантливый доцент ТИИ] или ещё ниже.