Отец моего ребенка

Засели с ребенком в детской. У мелкой много энергии, но на улицу ей еще нельзя, приходилось ее развлекать. Как раз недавно научилась играть в прятки. Папа научил.

То и дело ходила, проверяла, как Павел, следила, чтобы выпил лекарство и хоть немного поел. Чувствовала себя матерью двоих детей. Причем, старшенький у меня капризный.

А вечером, как только уложила ребенка, отправилась ночевать к Павлу. Кажется, у Волкова даже челюсть отвисла. Скажи мне пару дней назад, что я собираюсь с Павлом вместе спать, я бы тоже удивилась.

— Я на эту ночь. На случай, если у тебя температура поднимется.

Можно было и у себя в спальне остаться, но тогда пришлось бы вставать несколько раз за ночь, чтобы убедиться, все ли в порядке, но боюсь упустить момент. Мало ли Павлу станет хуже, и нужно будет вызвать скорую. Так что ничего, одну ночь посплю у Волкова. Так сказать, не в первый раз. А приставания — это последнее, о чем может думать Павел в таком состоянии.

Он еще удивленно смотрел, как я устраивалась у него на кровати. Волков меня в свою постель все-таки затащил. Да уж, чьи-то мечты сбываются, но не так, как ему хотелось.

Так непривычно засыпать с ним в одной постели. А ведь когда-то это было для меня само разумеющимся. Более того — я без него даже заснуть не могла.

Волков заснул первым. Я же долго ворочалась. Один раз за ночь все-таки пришлось сбить температуру. Выспаться в итоге не получилось, то и дело я просыпалась, чтобы проверить все ли в порядке.

На следующий день его всего обсыпало прыщами, гораздо сильнее, чем Катюшку. Нужно было эти прыщики обработать, и я, конечно же, охотно за это взялась.

— Почему зеленкой? — поинтересовался Волков. — Катю ты мазала чем-то бесцветным.

— У тебя степень, заболевания куда серьезнее, — солгала, не моргнув глазом.

Намазала от души, уделив много времени спине — такой простор для творчества, а мне так сложно бороться с искушениями. Вот и решила устроить себе небольшую компенсацию за волнения.

— Там тоже нужно намазать, — сказала, указывая на трусы.

— Я сам.

— Как хочешь, — ухмыльнулась я. — Главное, не расчесывай гнойнички.

— Не могу.

— Шрамы останутся.

Боже, словно с ребенком разговариваю. Комнату покидала с чувством полного удовлетворения. Во-первых, сердце грела разрисованная спина Волкова. Во-вторых, в кармане лежали ключи от его кабинета — Волкову волей-неволей придется соблюдать постельный режим. Начнет искать ключи — напомню о рекомендациях врача.

Одно не учла — что к Волкову придет врач и, конечно, заметит мое художество.

Громкий крик «Оля!» показал, что я оказалась права, а значит, пора дать деру. Рванула в детскую. При Катюшке Павел точно орать не будет.

Черт, не добежала. Волков поймал меня почти у самой спальни и прижал к стенке в самом прямом смысле — несмотря на свое состояние, бегал он слишком быстро. Выздоравливает, что ли? Крепко держал за запястья, так, что не вырваться при всем желании, навис надо мной. Дыхание перехватило.

— Оля, солнышко, мое, ты ничего не хочешь мне объяснить?

Невинно хлопала ресницами, а его горячее дыхание обжигало кожу. Павел стоял слишком близко, мысли почему-то путались, сердце бешено стучало, но не от страха.

— Подсказываю: рисунок на моей спине.

— Я просто соединила точки.

Ответ дебильный. Но говорят, что мужчины любят идиоток. Черт, я вроде бы не собиралась нравиться этому мужчине. Или собиралась? Черт, как же все сложно.

— И у тебя совершенно случайно получился олень?

Промолчала. Может быть, стоило обойтись цветочками? Эх, хорошо, что я еще не написала все, что я о нем думаю. Тогда бы Волков был гораздо злее.

— Совершенно случайно.

Смотрела внимательно на Павла. А ведь он, красивый, даже высыпания из-за болезни его не портили. Неподходящие мысли в такой момент. Может, я тоже приболела, несмотря на иммунитет?

— Оля, Оля, какая же ты лгунья. А ты знаешь, что врунишек надо наказывать?

Я напряглась в ожидании, как вдруг из двери показалась Катюшка. Мы с Павлом оба замерли. Я даже не знала, радоваться или огорчаться. Любопытно же, как он хотел меня наказать. У меня какая-то ненормальная реакция на Волкова.

— Вы обнимаетесь? — спросила малышка.

— Обнимаемся, — ответил Павел, прижав меня к себе, и прошептал. — Отшлепать тебя надо.

Покосилась в сторону комнаты, в которую Волков просил не заглядывать. Боже, надеюсь, она не похожа на комнату из пятидесяти оттенков? Мало ли, вдруг у Волкова изменились пристрастия за четыре года.

— Я хочу кушать, — сказала дочь.

— Я тоже, — добавил Павел.

Повела семейство в кухню кормить. Волков из-за болезни на диете, а я старалась все-таки все врачебные рекомендации соблюдать. Так что пришлось хорошенько подумать, чем его накормить. Хорошо, что кабачки запекла со сметаной. Блюдо легкое и вкусное, глядишь, добрее будет. Сытые мужчины однозначно должны быть добрее. А этот смотрел как-то подозрительно. Между прочим, я решила соблюдать диету с ним за компанию.

Катюшка быстро съела овсяную кашу с молоком и поспешила в зал смотреть мультики.

— Я подумал над твоим наказанием, Оль.

— Может, обойдемся? — спросила. — У меня кожа нежная, если что.