Отец моего жениха

- Опаздываю на важную лекцию, а мой телефон разрядился, и я не могу вызывать такси, - стоически поворачиваюсь лицом к Молотову- старшему и заискивающе пищу: – Эээ...не одолжите на минутку свой мобильный?

Господи, вот это позорище.

Сергей Бейтманович пристально изучает меня глазами, вращая в руках брелок, после чего разворачивается на сто восемьдесят градусов и коротко бросает:

- Пойдем.

Дав себе несколько секунд на раздумья, я подхватываю сумку и бегу за ним на улицу. Ну чего он со мной сделает, в конце концов? Он же просто злобный олигарх, а не Чикатило.

Когда рядом с крыльцом останавливается поцарапанный Димой Range Rover и Молотов кивком головы показывает садиться, меня затопляет чувство вины. Может, не так и плох этот Бейтманович, раз решил войти в мое студенческое положение.

Руку мне, естественно, никто не подает и двери не открывает, и я самостоятельно загружаюсь на переднее сиденье. Чтобы отвлечься от гнетущей олигархической близости, по дороге я делаю вид, что сосредоточено разглядываю пейзажи, пока голову атакуют дурацкие мысли: сильные руки, массаж, шлюшка. Шлюшка, массаж, руки… Фух, скорее бы приехать.

Нервно дергаю края воротника ощущая острую нехватку кислорода и улавливаю на себе сканирующий синий взгляд. Эй, Молотов, что, только что смотрел на мои сиськи??

Уши начинают пылать, и я нервно одергиваю юбку, а водитель тем времнем невозмутимо возвращает глаза к дороге и тычет пальцем в магнитолу.

- Сколько тебе нужно? – звучит его негромкий голос.

Мне приходится отодрать взгляд от колен и вновь посмотреть на своего вкусно пахнущего соседа , чтобы понять, о чём идет речь. На переносице Сергея Бейтмановича сидят брендовые «авиаторы», белый воротник рубашки подчеркивает волевой подбородок, покрытый лёгкой щетиной, и я нервно сглатываю, проклиная себя и дурацкий сон. Еще и родинки у него на щеке такие же, как у Димы. Похожие на созвездие Малой медведицы.

- Я дам тебе двести тысяч, чтобы ты и твои дешёвые шмотки завтра же убрались из моего дома, – автомобиль останавливается на светофоре, а Молотов приспускает очки и окатывает меня холодным взглядом. – хочу, чтобы ты оставила моего сына в покое раз и навсегда.

Ах ты ж, козлина олигархическая! Медведица Малая, блин. А ведь почти услугами доброго таксиста мою бдительность усыпил. Что у него вместо сердца, а? Банкомат или калькулятор? Правда, считает, что все в мире можно купить и продать?

- Это шутка такая, Сергей Георгиевич? - копирую его холодность, - Если да, то я с удовольствием расскажу ее Диме.

- Нет, не расскажешь, - усмехается синеглазая козлина, продолжая оценивающе смотреть на меня. – Наверняка уже распланировала в своей голове, куда пристроишь деньги. Триста тысяч, Юля. Сколько тряпок на рынке в Рязани сможешь себе купить, ты только подумай.

От возмущения и злости я на секунды лишаюсь дара речи и начинаю разглядывать замершие на руле руки. Широкие смуглые ладони, длинные пальцы, извитые вены... Да, гребанный ж ты Экибастуз!

- Нравятся часы? - долетает сквозь пелену моего унижения насмешливый голос. - Это винтажные Радо, если ты не в курсе.

- У меня такие же, - огрызаюсь я и хватаюсь за ручку, потому что в этот момент машина заезжает на парковкеу университета. - За полторашку деревянных на Рижском отхватила.

Я вываливаюсь на улицу едва ли не на ходу, рискуя сломать ноги, и ловлю спиной самодовольное:

- Свадьбы не будет, Юля. Это я тебе обещаю.

- Это мы ещё посмотрим, - шиплю я, но Бейтманович моей угрозы уже не слышит, потому что его черная махина с визгом срывается с места, оставляя меня нюхать выхлопные газы.

В этот момент я решаю, что мистер Олигарх непременно пожалеет о своих незаслуженных оскорблениях в мой адрес. Я буду бороться за свою любовь и за право быть женой любимого парня.Точка.

На парковке меня перехватывает Светка и, брызжа слюной и восторгами, начинает вопить:

- Матерь Божья, это что за сочный кекс тебя подвез? Я чуть из трусов не выпрыгнула.

- Это отец Димы. И он редкостное..., - язык не поворачивается оскорбить будущего свёкра, и я замолкаю.

- Ооо, тебе ваще прёт, Юль! Круто, если Димас твой будет так лет через двадцать, выглядеть. А папик женат, не знаешь?

Мы заходим в прохладное помещение университета, где я немного остужаю пожар внутри себя. Триста тысяч! Да за кого он меня принимает в конце концов?

- Ты вообще слышишь меня? – спрашивает Света, толкая меня в бок.

- Угу, - уныло бормочу я.

- Послезавтра встречаемся в Sisters на дне рождении Маринки, помнишь? Платье уже подобрала?

Я рассеяно киваю, все еще витая в своих мстительных мыслях. Не на ту напал ты, дядя Сережа. Рязанцы так просто не сдаются.

Сергей

В клуб, куда меня пригласил Илья, я приезжаю с опозданием, потому что машину с полировки пришлось забирать самому — до Димы не дозвониться и дома поймать его невозможно. Надо бы из принципа заставить его исправлять сделанное, но приобретенный с годами перфекционизм не позволяет разъезжать на царапанном автомобиле. В Лондоне этой возней занимался бы мой водитель, а в Москве все приходится самому. Российские каникулы, черт бы их побрал.