Откровение

Григорий Климов. Откровение. Глава 4

КОГДА БЕСПОКОЯТ ПОКОЙНИКОВ

Я стою у окна и задумчиво наблюдаю, как по аллеям парка Риверсайд разгуливают голуби, воркуя и флиртуя друг с другом. Медленно виляют хвостиками золотые рыбки в аквариуме на моем письменном столе, а я набиваю трубку ароматным табаком и продолжаю анализировать события недавнего прошлого.

Вспомнилось как однажды, когда я в очередной раз собрался лететь в Берлин, мой комиссар Алеша с ухмылочкой заметил:

– Знаешь, Гриша, когда Мишке Корякову и Володьке Юрасову наши дяди в Вашингтоне предложили слетать в Берлин, ведь они тоже члены ЦОПЭ, то те от страха наделали в штаны и отказались.

Конечно… Лучше гавкать по радио или писать в журнальчике. Ведь Западный Берлин тогда был маленький островок в советской зоне. Туда нужно было лететь два часа. Над советскими воинскими частями. И, если самолет почему-либо сядет, то для таких, как я, это означало бы верную смерть. А летал я туда довольно часто и поэтому лучше других понимаю, что должны были чувствовать НТС-овские парашютисты, когда они спускались прямохенько на штыки поджидавших их энкаведистов. Ведь при полетах в Берлин я вполне мог оказаться в подобном положении.

Итак, нити этого преступления, этого крупнейшего предательства в недавней истории послевоенной эмиграции, оказались запутаны в сложнейшую паутину, в центре которой, как паук, сидел мой комиссар Алеша.

Но, если я узнал что-то о преступлении и скрываю эту информацию, то по закону я становлюсь как бы соучастником этого преступления. Дело – очень серьёзное и поэтому, перед тем как действовать, все мои догадки надо тщательно перепроверить. Начал я с самого простого, с очевидного, со Славика и, если ЦРУ признает этот факт, то тогда пойдем дальше.

Сказано, сделано. Позвонил я в Вашингтон моему бывшему шефу Александеру и коротко сообщил ему о странном поступке Славика, который с пьяных глаз перепутал меня с Алешей. В самой корректной форме я сказал Александеру, что, по моему мнению, Алеша и Славик – это два замаскировавшихся педераста, что в ЦРУ того времени было веским основанием для увольнения. А так как Алеша был тесно связан с делом погибших парашютистов, то не мешало бы тщательно проверить его роль в этом деле.

– О-кей,– коротко сказал Александер, как мне показалось, без особого энтузиазма.

Вскоре ко мне из Вашингтона приехали два агента ЦРУ для снятия официальных показаний. На магнитофон. Оперативники-мордовороты, которые вместе с удостоверением личности, зачем-то стали совать мне под нос фотографии своих жен и детей, словно стараясь доказать, что они сами – не педерасты.

Причём их очень интересовало – был ли у нас со Славиком физический контакт.

– Нет, не был – отвечал я им. – Не стану же я его в рот е…ать, чтобы доказать вам, что он гомо. Достаточно и того, что он упал передо мной на колени, раскрыл рот и попросил… А потом извинился, что перепутал меня с Алешей Мильрудом.

– О-кей, – деловито ответили мне оперативники, щелкая кнопками своего магнитофона.

– У меня есть и другая серьезная информация по делу погибших парашютистов. Но, я думаю, что нет смысла говорить о дальнейшем, пока не будет установлен этот первый, ключевой факт.

– О-кей, – вновь одобрительно кивают оперативники.

Похоже, что они даже обрадовались этому. О деле парашютистов эти парни боятся даже заикнуться.

Как правило, ЦРУ не любит оставлять за собой следов. Поэтому никакого ответа, даже в устной форме, на мой рапорт я не получил. Но результаты были: Славика из ЦРУ выгнали, но мой комиссар Алеша преспокойно остался на своем месте.

Опять какая-то загадка и чтобы её разгадать нужно чётко понимать, что на Западе вырожденцы легиона д-ра Кинси, а таких 37%, объединены в тайные общества и играют такую же роль, какую играла в СССР компартия.

Повыгонять из ЦРУ всех этих гомо, полугомо, бывших гомо и прочую нечисть – это все равно, что повыгонять из советской разведки всех членов компартии. Ну, и что тогда будет?

Похоже, что Славика выгнали из ЦРУ не за то, что он был педерастом, а за то, что он засыпался. Не нарушай, братишка, партийную дисциплину. А Алеша отделался легким выговором по партийной линии. Для них самое главное – что он партиец, а на погибших парашютистов им наплевать.

Я открыл тогда ЦРУ только одну карту – валета Алешу, который оказался валетом не той масти. Но если они не хотят признавать тот очевидный факт, что Алеша гомо, и даже избегают более подробного разговора на эту тему, то какой смысл открывать им остальные? Придется заняться дальнейшим следствием в одиночку. Дедуктивным методом. Как Шерлок Холмс. И даже без доктора Ватсона.

Кстати, Конан Доил, отец Шерлока Холмса, тоже мужик с тараканами – он был председателем Всемирного Союза Спиритов, а его дочка, Джин Конан Доил, была командиром женского батальона военной авиации Англии, то есть она была мужиком в юбке.

Итак, создаётся впечатление, что шеф Алёши – Александер Сергеевич Александер, его прикрывает. Но почему?