Откровение миротворца

Марк опустил глаза, не зная, что говорить и какими словами убеждать эту несчастную женщину, если каждое его слово причиняет ей боль? Подняться и уйти ни с чем? Даже не просто ни с чем, а оставив эту женщину наедине с растревоженной им скорбью?

– Неикка, расскажи нам об Илемае, Пятом миротворце, – мягко попросила Никта.

Глаза островитянки просияли.

– О, он был чудесным человеком.

***

Она рассказывала долго и чувственно, мысленно уносясь в далёкую восторженную юность. О том, как впервые встретилась с Илемаем у лесного ручья в Спящей сельве. О том, как он рассказывал ей о своём родном крае страны Дальних земель, как вместе они кружились, взявшись за руки, под кронами титановых деревьев. О том, как вместе узнали, что Илемай призван стать Пятым миротворцем, как вместе отправились в Храм Призвания в Зелёной Идиллии, как вместе глядели, как вспыхивает в руках Илемая книжный свиток, превращаясь в меч Логос. О том, как создавалось Лесное Воинство, о крепкой дружбе Пятого и Сельвана, отца Никты. О том, как был воздвигнут Лесной Замок, о радостях и горестях жизни в нём во времена Эпохи Лесных Войн.

Так, постепенно, слово за словом, Неикка, ободряемая светлыми воспоминаниями и поддерживаемая благодарными слушателями, подошла к главному. Она упустила рассказ о переходе Пятого на службу к королю Морфелона, о гибели Сельвана, отца Никты, о падении Лесного Замка, и о том, как Пятый был обвинён теми, кого считал друзьями в поражении Морфелона в лесной войне. Всё это Марк знал ещё от епископа Ортоса.

– Илемай ничего не ел. Только сидел и молчал. Он так ценил дружбу, так привязан был к своим друзьям, и вдруг остался одинок, а я ничем не могла ему помочь. Он попросил у меня прощения. Сказал, что очень жалеет, что полюбил меня, и теперь я вынуждена страдать вместе с ним. Сказал, что злой рок преследует его, потому что путь миротворцев проклят, и этого проклятия ему не победить. Говорил о каком-то страшном призраке, преследовавшем его… И ещё сказал, что раскрыл тайну некой тёмной силы, которая делает людей несчастными, и его призвание – одолеть её… Наутро я не застала его. Узнала от слуг, что он, забрав Логос, уехал в сторону Мелиса. И тогда я поняла, что он отправился в Белое Забвение – на свою последнюю битву. Как Четвёртый миротворец, о котором он часто вспоминал.

Голос островитянки стал тише.

– Что было делать мне одной в Морфелоне, где все говорили о моём Илемае, как о виновнике всех бед? Я отправилась следом за ним, моля Всевышнего остановить его от безумия… Я не успела. Прибыв в Мелис, я узнала, что он уже покинул город, отправившись в сторону Белого Забвения. Я поспешила следом, дав слово, что вернусь оттуда вместе с ним или не вернусь никогда.

Веки Неикки задрожали. Она вновь возвращалась в тяжёлое скорбное состояние, превратившее её ночи в невыносимую пытку. Никта обняла её за плечи.

– Не бойся. Теперь ты не одна. Мы вместе войдём в Белое Забвение и победим, верь мне… Ты нашла Пятого по Зову Поиска, верно?

Неикка кивнула.

– Да. Но я не могла пройти к нему. Он был окружён непроходимым маревом – густой мглой, какую мне было не преодолеть. Я просто стояла и молилась за него, чувствуя, как он бьётся с кем-то во мгле… и чувствовала, что эта схватка выше его сил.

– Он бился со своим сарксом, – прошептал Марк, чувствуя, как напрягаются мышцы на лице.

– Отчаяние… я ничем не могла помочь ему. Долго, очень долго. Не знаю, сколько времени прошло… А потом мне показалось, что стена мглы стала слабеть. Я встала и пошла сквозь неё. Начался кошмар… мгла обтягивала меня, мне казалось, что на мне нет одежды, нет кожи, что всё моё нутро обнажено перед чьим-то диким, извращённым взглядом… Но я всё равно шла, потому что впереди был Илемай… мне чудилось, что мои мучения не напрасны, что этот кошмар кончится, и мы вместе вернёмся в чудесную сельву…

– Эта сила… эта мгла… она пыталась тебя остановить? – спросил Марк, вслушиваясь в каждое слово. Его пробирал озноб от мысли, что уготовано ему впереди.

– О нет, – женщина покачала головой с суеверным страхом. – Она играла со мной… показывала мне, что со мной будет, когда я подойду к Илемаю. Давала мне шанс одуматься и повернуть назад. Но она знала, что я не отступлю… И я дошла до него. Илемай стоял ко мне спиной: гордые, распрямлённые плечи, вскинутая голова – я никогда не видела его таким. Я позвала его, и он медленно обернулся. Он не ждал меня. И это был не он.

Неикку снова затрясло.

– Гордый, надменный взгляд, жажда безграничной власти, кривая усмешка, предвкушающая триумф, – прошептал Марк, понимая без слов, чем закончилась схватка Пятого со своим сарксом. – И левая половина лица его отличалась от правой.

Неикка судорожно кивнула.

– …Но в глазах, в самой их глубине царила скорбь. Страшная скорбь, какой никому не вынести… Скорбь, умоляющая меня о милосердии.

– О милосердии? – переспросила Никта удивлённо.