Открытие земли

Когда «Эндрахт» спустя двадцать четыре часа выходил из пролива, названного проливом Ле-Мер, на горизонте открылась группа маленьких островов, известных теперь под названием острова Уолластон. Под 55° 59' Ле-Мер обогнул землю, которая заканчивалась острым выступом и была названа в честь родного города мореплавателей мысом Горн. С тех пор так и называется мыс, образующий крайнюю южную оконечность Америки.

Затем Ле-Мер и Схаутен вступили в «Южное море», выполнив таким образом поставленную задачу.

«Той ночью, – сказано в дневнике путешествия, – мы пошли на юг при сильной волне с юго-запада и очень синей воде; из этого мы с уверенностью сделали вывод, что находимся в Великом Южном море [Тихом океане], и очень этому обрадовались, так как мы открыли новый, до тех пор не известный путь, что в дальнейшем и подтвердилось».

От мыса Горн Ле-Мер и Схаутен поднялись к островам Хуан-Фернандес, где было решено сделать остановку, чтобы дать оправиться экипажу, больному цингой. Подобно Магеллану, Ле-Мер и Схаутен миновали, не заметив того, главные острова Полинезии и 10 апреля пристали к «Собачьему острову», где ничего не нашли, кроме небольшого ручейка пресной воды и скудной зелени. Ле-Мер и Схаутен надеялись достигнуть Соломоновых островов, но вместо этого поднялись на север к «Опасным островам» (скалистые островки в архипелаге Туамоту) и открыли остров Ватерланд (атолл Манихи), названный так потому, что на нем оказалось большое озеро; затем голландцы открыли «Остров мух», получивший свое наименование из-за невообразимого множества насекомых, отставших от корабля только через четыре дня, когда поднялся ветер. Далее Ле-Мер и Схаутен прошли мимо островов Тонга (Дружбы) и открыли несколько островов в архипелаге Мореплавателей, или Самоа; некоторые из них долгое время сохраняли за собой названия, присвоенные им голландскими путешественниками. Таковы острова: Кокосовый (Тафахи), Кеппель (Ниуатобутабу), Надежды (Ниуафу), мелкие островки Горн (Хорн) к северо-востоку от архипелага Фиджи и др.

Жители этих островов проявили неуважение к чужой собственности: они приближались на своих пирогах к самому кораблю, бесцеремонно пытаясь вырвать гвозди и сломать железные цепи.

Так как экипаж все еще страдал от цинги, то Ле-Мер и Схаутен были весьма обрадованы, получив в подарок от вождя одного из островов большого борова и много фруктов.

Этот вождь, по имени Лату, не замедлил приплыть на большой парусной пироге в сопровождении флотилии из двадцати пяти лодок. Однако он так и не решился взойти на корабль; зато сын его, оказавшийся более смелым, поднялся на борт и с большим интересом разглядывал все, что ему показывали.

На следующий день число пирог, сновавших возле «Эндрахта», угрожающе возросло. По недружелюбным жестам туземных воинов голландцы поняли, что на них готовится нападение. И действительно, вскоре на палубу посыпался град камней и лодки стали смыкаться вокруг корабля тесным кольцом. Чтобы отразить нападение, голландцы дали залп по пирогам, что повергло туземцев в ужас и заставило обратиться в бегство. Этому острову было присвоено название «Острова предателей».

18 мая Схаутен повернул к северу, где, по его расчетам, должны были находиться Молуккские острова. Он прошел, вероятно, мимо Соломоновых островов и островов Адмиралтейства, а затем направился вдоль северного берега Новой Гвинеи и под 143° достиг залива Гелвинк. Голландцы часто высаживались на берег и давали названия многим местам: Двадцать пять Островов (мелкие вулканические острова), Высокий угол, Высокая гора, Моа – остров, исследованный позднее Тасманом, острова Вулкан и Схаутен. Последний из названных островов ныне называется Мисол. Его не следует смешивать с группой островов Схаутен, лежащих у входа в залив Гелвинк.

Наконец Схаутен и Ле-Мер достигли одного из Молуккских островов – Джайлоло, где с большой радостью встретили своих ссотечественников.

Когда экипаж «Эндрахта» оправился от цинги и усталости, Ле-Мер и Схаутен направились к Батавии (Джакарте), куда прибыли 23 октября 1616 года, после шестнадцатимесячного плавания. В Батавии администрация Ост-Индской компании, не поверив, что Ле-Мер и Схаутен открыли новый путь в «Южное море», а следовательно, не нарушили запрета, распорядилась конфисковать «Эндрахт» и задержать офицеров и матросов, которые были отправлены потом под конвоем в Голландию, где должны были предстать перед судом. Несчастный Ле-Мер, ожидавший иной встречи и совсем другой награды за свои труды и открытия, не вынес этого неожиданного потрясения: он заболел и скончался в море, недалеко от Новой Гвинеи. Что касается Схаутена, то он вместе с экипажем «Эндрахта» благополучно вернулся на родину и вскоре был оправдан. После этого он совершил еще несколько путешествий в Индию и погиб в 1625 году, застигнутый бурей у восточного берега Мадагаскара.