Открытие земли

Анонимный автор «Рутейру» (дневника путешествия) сообщает, что Гама, охарактеризовав португальского короля Мануэла как самого великодушного и самого могущественного монарха в мире, заявил, что король Мануэл и его предки, начиная с инфанта Энрики Навигадор (Генриха Мореплавателя), в течение нескольких десятилетий чуть ли не ежемесячно посылали свои корабли на поиски морского пути в Индию «не потому, что они искали золота и серебра, – ибо золота и серебра в Португалии такое изобилие, что нет никакой нужды искать их в чужих землях, – а потому, что короли португальские прослышали, будто бы на Востоке есть также христианское царство».

В заключение Васко да Гама от имени короля Мануэла предложил саморину дружбу и мир, на что саморин ответил, что он счастлив считать португальского короля другом и братом и отправить в Португалию своих послов.

Однако хорошее впечатление, произведенное на саморина внушительной речью Васко да Гамы, и ни с чем не сравнимые выгоды, которые сулил предложенный им торговый договор, предстали в совершенно ином свете, когда на следующий день на корабль за подарками для каликутского властителя явились два арабских сановника. Перед ними выставили двенадцать кусков полосатой ткани, четыре красных капюшона, шесть шляп, четыре нитки кораллов, шесть тазиков для омовения рук, ящик сахара, две бочки оливкового масла и два бочонка меда.

Сановники, с удивлением оглядев эти подарки, заявили с усмешкой, что самый бедный арабский купец мог бы явиться с более ценными дарами и что саморин никогда не примет таких безделиц. Если у португальцев нет ничего лучшего, то пусть они поднесут ему чистое золото. Васко да Гама, обиженный отказом сановников принять подарки, снова отправился к саморину. После долгого ожидания его впустили во дворец, разрешив взять с собой только двух человек. На этот раз саморин был более сдержан. Подношение властителю богатых даров было в Индии старинным обычаем. Чужеземцы грубо нарушили этот обычай. Кроме того, саморина восстановили против португальцев его арабские сановники, правильно рассудившие, что торговая монополия в Индии их соотечественников находится теперь под угрозой. Наконец в Каликуте стало уже известно о пиратских набегах, совершенных португальцами на пути в Индию.

Васко да Гама получает аудиенцию у саморина. Со старинной гравюры

Саморин выразил удивление, почему Васко да Гама, посланный к нему столь богатым и могущественным королем, не привез с собой никаких ценных даров? На это Васко да Гама со свойственной ему находчивостью ответил, что предложенные подарки принадлежат лично ему, а португальский король в следующий раз пришлет саморину такие богатые дары, что тот останется доволен. Затем Васко да Гама прочел саморину через переводчика письмо португальского короля и попросил разрешения основать в Каликуте небольшую торговую факторию. Но властитель не захотел оставить в Каликуте ни одного португальца. Он предложил Гаме выгрузить и продать с наибольшей выгодой привезенные товары, а потом отправиться восвояси со всеми своими людьми.

Резкий поворот в настроении саморина сразу же приободрил арабских купцов, которые чувствовали себя в Каликуте полными хозяевами. Они не могли примириться с мыслью, что португальцы будут оказывать влияние на ход торговли, и решили ни перед чем не постоять, чтобы навсегда избавиться от этих опасных соперников. Богатые купцы оказывали давление на арабских сановников саморина и распространяли по городу самые мрачные слухи об этих наглых авантюристах и жадных грабителях, которые ищут только удобного случая хорошенько ознакомиться с Каликутом, чтобы затем вернуться сюда с большим флотом, разграбить город и уничтожить всех, кто посмеет им воспротивиться. Результаты этих враждебных происков мусульман не замедлили сказаться.

Когда Васко да Гама добрался на следующий день со своими спутниками до якорной стоянки в Пандарани, он не нашел на берегу ни одной лодки и вынужден был заночевать в караван-сарае. Утром Гама потребовал лодок, чтобы переправиться на корабли, но приставленный к нему советник саморина заявил, что лодки будут даны только в том случае, если португальские корабли подойдут поближе к берегу. Гама наотрез отказался выполнить это требование, и тогда караван-сарай сразу же превратился в тюрьму: сановник велел запереть все двери и поставил вокруг дома часовых. Португальцев сторожило «больше ста человек, все вооруженные мечами, двусторонними боевыми топорами, щитами, луками и стрелами». При этом сановник уверял, что португальцы вовсе не арестованы, а просто взяты под охрану, дабы уберечь их от ярости мусульман.

Лишь на третий день в караван-сарай явился тот же самый сановник с приказом саморина выгрузить на берег португальские товары, высадить весь экипаж и не разрешать людям возвращаться на корабли до тех пор, пока все товары не будут распроданы.