Откуда берутся дети

Я ни в коем случае не хочу винить жертву. Я просто хочу сказать, что некоторые люди видят и ощущают мир по-другому. В них есть что-то такое, что заставляет их воспринимать вещи вполне обыденные для других как конец света. Все происходящее просто накладывается на уже готовую основу. Если происходящего слишком много, то происходит то, что произошло с героиней.

Я много раз читал, что комики самые депрессивные люди на свете. Я думаю, что эти две вещи неразрывно связаны. Знаете, что позволяет им шутить? Именно тот факт, что они видят противоречия в устройстве мира людей и тем, что мир, как таковой, из себя представляет.

Комики – это самый яркий пример людей, неспособных принять факт, что жизнь конечна. Некоторых людей настолько оглушает то, что, в конце концов, все закончится, что они не могут продолжать дальше. В самом деле, зачем вставать и чистить зубы, если они потом все равно выпадут? Это в лучшем случае выпадут, а, может, закопают вместе с зубами, чищенными или нет, никакой разницы.

И от этого понимания не убежать. Не помогут увлечения, деньги, адреналин и любовь. Или что-то все-таки поможет?

Я думаю, что помогают совсем простые вещи, мелочи. Если бы у меня были дети, я бы научил их любить как можно больше мелочей. Чтобы, когда выросли, они думали что-то вроде: «Сегодня я не могу повеситься, потому что вечером мы едим малиновый тарт и, к тому же, я еще ни разу не надел эту классную футболку» или «на этой неделе я не буду вскрывать себе вены, потому что на следующей выходит новый сезон моего любимого сериала, и мне еще надо дособирать коллекцию маленьких ретро-автомобильчиков».

***

Я сижу за Аленкиным письменным столом и пытаюсь решить задачу по физике. Аленка стоит у окна и подсказывает. Солнечный свет, проникая через окно, подсвечивает ее волосы, и они кажутся не каштановыми как обычно, а ярко рыжими. Легкие домашние шортики и маечка подчеркивают хрупкость и стройной ее фигурки. Я даже замираю на секунду, до чего она сейчас хороша. Но только на секунду. Потом встаю и целую ее.

***

Дома весь вечер думаю про эту маечку и до чего тонкие у нее бретельки. А потом про Пашку. И сама по себе возникает мысль, а что если бы он был жив? Была бы Аленка со мной? Или была бы с ним? Ответ очевиден, но я не произношу его даже мысленно.

***

Утром лечу в школу. Наверное, нехорошо быть настолько счастливым, когда твоего друга переехал поезд. Но я не могу ничего поделать. Аленка ждет меня на крыльце. Я прижимаю ее к себе и думаю, что теперь все будет по-другому.

Но по-другому происходит только три урока. Мы ходим с Аленкой за руку по коридорам, улыбаемся, я ловлю ее взгляд и представляю, как после уроков мы пойдем к ней, где будет только она, я и маечка. Мама, конечно, не очень осмотрительно оставила ее жить одну.

На четвертом уроке я получаю сообщение от Вари: «Жду тебя на перемене во дворе. Нужно поговорить». Интересно, что ей понадобилось?

***

Варя стоит, прислонившись к дереву.

– Привет, – говорит.

– Привет, ты что-то сюда зачастила. Полевого ищешь? Я не знаю, где он.

– Я знаю, что ты не знаешь, где он. Вась, у меня к тебе разговор. В общем, дело такое. – Она помолчала, подбирая слова. – Я беременна.

Сказать, что я ошеломлен – ничего не сказать. Я перевожу взгляд с ее лица на живот и обратно, хватаю ртом воздух.

– Это конечно новость, говорю я. – Давно?

– Месяц.

– Знаешь от кого?