Отложенная свадьба

И подтянула рюкзак к себе. Ей надо вынуть обручальное кольцо и отдать его, как только дверь откроется.

Она возилась с мокрыми застежками рюкзака, ее сердце колотилось как отбойный молоток.

В коридоре включился свет, заливая желтым светом мокрые от дождя панели, а потом большой силуэт появился в скошенном окне.

Элли едва успела собраться с мыслями, как дверь распахнулась. Перед ней был рослый мужчина. Элли вцепилась онемевшими пальцами в рюкзак, когда мужчина заговорил.

— Здравствуйте! — произнес он по-французски, и по телу Элли побежала пьянящая дрожь.

Что с ней происходит? Она взрослая женщина, а не впечатлительный подросток.

— Вам лучше войти, пока вы не утонули, — тихо сказал он, отойдя в сторону и придерживая дверь.

Элли застыла на месте, вглядываясь в лицо, о котором когда-то мечтала часами.

Доминик всегда был симпатичным, но годы превратили его юношескую привлекательность в мужскую красоту. Его волосы стали темно-каштановыми и касались воротника рубашки. Его шоколадно-карие глаза были невеселыми. Доминик, которого помнила Элли, никогда не смеялся. Помимо старого шрама на лбу, на его переносице появилась горбинка, а на лице красовалась щетина.

Рассматривая Доминика, Элли заметила, насколько уставшим он выглядит и как цинично изгибаются его чувственные губы.

Она задрожала сильнее.

— Входите быстрее, юноша, пока мы оба не утонули!

Услышав его приказ, она поняла, что слишком долго пялится на него.

Элли заставила себя пройти мимо него в коридор.

Она наклонилась к рюкзаку, сожалея, что не сняла велосипедный шлем. К счастью, Доминик не смотрел на нее. Ведь он назвал ее юношей.

Закрыв дверь, он пробормотал:

— Вы девушка.

Она совершила ошибку, оглянувшись.

Его брови приподнялись, он скользнул взглядом по ее фигуре.

— Я женщина, — произнесла Элли. — Вас что-то не устраивает?

— Нет. — На его губах играла насмешливая полуулыбка, и Элли затаила дыхание. — Я вас знаю? — спросил он. — Вы кажетесь мне знакомой.

— Нет. — Она взяла сверток из ювелирного магазина и протянула Доминику: — Ваш заказ, мистер Легран.

Она стояла, опустив голову, когда он взял сверток, и его теплые пальцы коснулись ее ладони.

— Вы дрожите. Оставайтесь. Вам надо обсохнуть.

Доминик скорее приказывал, чем предлагал, но она покачала головой.

— Я в порядке, — сказала она, доставая планшет. — Распишитесь в получении, — прибавила она, стараясь выглядеть деловитой и безразличной, хотя у нее перехватило дыхание.

Он поставил подпись на планшете и снова задел пальцами руку Элли.

— Вы замерзли, — произнес он раздраженно и нетерпеливо. — Вам следует остаться здесь, пока не закончится дождь. — Он вернул ей планшет. — Это меньшее, что я могу сделать после того, как заставил вас в такую погоду доставлять этот дурацкий заказ.

— Дурацкий заказ? Почему? — Задав этот вопрос, она захотела откусить себе язык.

Меньше всего ей сейчас нужно разговаривать с Домиником. Удивительно, как она до сих пор не потеряла сознание от страха. Странно, но он решил ей ответить.

— Заказ дурацкий, потому что я расторг помолвку минут десять назад…

Неудивительно, что Мира была в ярости. Ведь ее бросили.

Он открыл футляр, и сердце Элли замерло. Она увидела изысканное кольцо из платины и золота.

И вдруг подумала о другом кольце.

О кольце, которое, по словам ее матери, отец предлагал ей в то лето. Но все закончилось той ужасной ночью, когда Пьер Легран выгнал их.

— Пьер был единственным, кто действительно любил меня, а я все испортила, детка.

Мать винила себя, но Элли не знала, что она сделала, чтобы Пьер так рассердился.

Доминик закрыл футляр с кольцом, вернув Элли в настоящее.

— Я зря потратил кучу денег.

— Мне очень жаль, — пробормотала она, стараясь сдержать бушующие эмоции. Эмоции, которые она не хотела анализировать.

— Жалеть не о чем, — сказал он. — Помолвка была ошибкой. Восемьдесят тысяч, потраченные на кольцо, можно считать непредвиденными расходами.

Это бесцеремонное замечание спровоцировало у нее чувство стыда и вины.

Она засунула планшет в карман велосипедной сумки.

— Мне пора идти. У меня есть и другие заказы, — сказала она, торопясь обо всем забыть, потому что ей было слишком больно перебирать воспоминания. Ей не хотелось думать, какой веселой и жизнерадостной была ее мать тем летом и какой опустошенной стала после.

— Выпейте чего-нибудь и согрейтесь! — потребовал он.

Неужели она ему понравилась? Эта мысль оказалась не такой ужасной, как должна была быть, и Элли стало совестно. Но потом она почувствовала, как к ее коже прилипает мокрая и грязная одежда, и поняла, до чего она похожа на утонувшую крысу.

Этот мужчина встречается с супермоделями и богатыми наследницами — женщинами стильными, грациозными и сексуальными. Элли никогда такой не была. А последние шесть часов она каталась на велосипеде по лондонскому Вест-Энду под дождем.

— И мы займемся вашей ногой, — прибавил он.

— Что? — тихо спросила она.

— Ваша нога. — Его шоколадно-карие глаза посмотрели на ее ногу. — У вас идет кровь.