Отомстить и умереть (сборник)

Спортивный комплекс «Динамо», в котором раньше тренировался он сам, а теперь дочь Анюта, стоял прямо на берегу стремительной и чистой речки-невелички. Наверное, поэтому главное внимание его руководство с недавних пор стало уделять водным видам спорта: плаванию, гребле на байдарках и каноэ (для этих недавно прорыли канал), водному поло. Силовые единоборства, к развитию которых в обществе всегда относились «трепетно и нежно», оказались не в чести — слишком мало кубков и медалей в последнее время привозили местные самбисты и дзюдоисты. Некогда шикарный борцовский зал с дорогим паркетом из сибирской лиственницы быстро пришел в упадок, со стен стала осыпаться штукатурка, в подвесном потолке появились первые бреши…

— Вам кого? — раздался сзади зычный бас.

Майор повернул голову.

Напротив него стоял Алексей Никитин — ветеран угрозыска, уволившийся в запас в том месяце, когда Василия приняли на работу.

— Узнаете?

— Нет.

— Я майор Егоршин. Мы с вами служили в одном отделе. Правда, всего несколько недель…

— А… Егорка! Сколько лет, сколько зим? Как я тебя сразу не признал? Впрочем — не мудрено… Ты ведь худой был, как охотничья колбаска, а теперь — вон какая глыба!

— Где пропадаешь? Почему не заходишь?

— Да я только недавно воротился.

— Откуда, если не секрет?

— Из Беларуси… Моя красавица родом из под Гродно. И ни ногой из родной деревни, несмотря на все мои уговоры. Впрочем, понять ее можно… Бацька для сельчан все условия создал. Трудись — не ленись… Но не царское это дело в земле ковыряться! Вот я и сбежал на историческую родину. Пока обосновался, нашел посильную работенку.

— А твоя… Как ее…

— Наташа? Она там осталась. С детьми-внуками. Мы не разводились. Так. Разбежались на некоторое время. По обоюдному согласию…

— Ясно…

— Ты по делу али как?

— По делу, Алексей Витальевич. Вчера вечером с моей дочерью случилось несчастье. Сейчас она в реанимации…

— Я-то тут при чем?

— Аня возвращалась домой после тренировки. И не дошла.

— У кого она занимается?

— У Олега Владимировича.

— Он будет только вечером…

— У тебя есть его номер?

— Да, сейчас найду…

Никитин достал мобильный и углубился в телефонную книгу.

— А, черт, — раздосадованно бросил спустя минуту. — Чего я мучусь? Вон список на стене… Строев его фамилия.

Егоршин по старинке записал номер в блокнот и протянул руку для прощания.

— Ты заходи, — сказал при этом. — Не зазнавайся!

— А чего мне у вас делать? — пожал плечами Никитин. — Там, наверное, из стариков никого больше не осталось.

— И то правда… Раньше меня в управление только Рахит пришел.

— Кто-кто?

— Петр Петрович…

— А… Рахитский… Мы его называли Петр Великий. За барские замашки, карьеризм, стремление руководить вся и всеми… Высоко залетела эта птица?

— Как по мне — не очень… Начальник управления УГРО. Полковник.

— Видно, кто-то обломал ему крылья… Честно говоря, я думал, что Рахит — давно генерал, большой начальник в министерстве. Ну, ладно, будь здоров! Да… Вчера вечером дежурил не я. Пашка Синицын. Ты должен помнить. Он в охране служил.

— Когда?

— Лет тридцать тому назад.

— Я в то время под стол бегал!

— И то правда… Запомни его телефон. Домашний. Очень просто… Первая — пятерка, за ней одни двойки.

— Спасибо!

* * *

Шеля стоял возле деревянной будки, в которой продавались билеты в зоопарк. Правда, желающих посетить с утра сие заведение культуры почему-то не находилось, и немолодая кассирша откровенно дремала за стеклом. Рядом с капитаном отчаянно жестикулировал круглолицый мужчина лет сорока — директор зоопарка Абрамян, его холеную рожу Егоршин не раз видел по телевизору — тот был местной знаменитостью, звездой экрана, сочувствующие журналисты просто обожали «главного энтузиаста фауны и флоры», «хранителя нетронутой живой природы» и с удовольствием посвящали ему целые передачи.

— Иди сюда, — позвал Андрей. — Знакомься…

— Ашот Геворгович, — протягивая руку, наклонил голову директор.

— Василий…

— Он утверждает, что все животные находятся на своих местах, — коротко подытожил суть предыдущего разговора Шелягов. — И действительно — пустых клеток в зверинце нет. Я проверял.

— Поймите, господин Абрамян, — не сдавался Егоршин. — Это не обязательно должен быть хищник. Питон, зебра, большая птица — много ли надо, чтобы испугать ребенка, тем более девочку?

— Нет. Наши питомцы никогда не покидают свои вольеры, — в очередной раз клятвенно заверил Ашот. — Вот разве что собаки…

— Какие собаки? — схватился за нить Василий.

— Бездомные. Три из них живут в зоопарке…

— И легко могут выбраться за его территорию?

— Забор для них — не преграда. Тем более в темное время суток, когда по парку бродят целые стаи брошенных псов… Наши запросто могли присоединиться к ним. Но, надеюсь, вы не станете вменять нам в вину такое поведение животных?

— Нет, конечно. Мы просто хотим понять, что здесь случилось вчера вечером?

— Так, может, ночной сторож знает больше?

— Наверняка, Ашот Георгиевич, наверняка…

— Геворгович!

— Простите.

— Сейчас он отсыпается. В шесть будет на работе.

— Хорошо. Мы подойдем…

— В таком случае — не прощаюсь.

* * *

— Ну, чего нарыл? — первым делом полюбопытствовал Андрей.

— Ни шиша…