Отомстить и умереть (сборник)

— Пока — никак. Я зайду вместе с полковником Сохацким.

(Он назвал первую пришедшую на ум фамилию штатного сотрудника управления.)

— Хорошо… Ждите…

— Спасибо.

Разведчик знал, что нарушает все инструкции и правила, но других вариантов для встречи с Отважным придумать не мог…

Вскоре дверь кабинета приоткрылась, и из него вышел совсем еще зеленый, но уже достаточно уверенный в себе, норовистый и холеный адъютант, из новеньких.

— Танюша, срочно отпечатайте это в трех экземплярах, — строго наказал и снова скрылся за дубовой дверью.

Сделав вид, что ему совершенно безразлично содержание документа, нелегал бросил острый взгляд на листок бумаги, исписанный знакомым почерком. При этом секретаршу совершенно не заботил режим секретности, она как бы специально поворачивала к нему докладную, чтобы посетитель смог подробно ознакомиться с ее содержанием.

«В результате спецоперации погиб нелегальный агент Гольцов Максим Иванович. Прошу представить его посмертно к правительственной награде и оказать семье погибшего материальную помощь в размере…»

Сумму генерал почему-то не указал. Забыл или просто не захотел?

В это время адъютант вновь показался из-за двери и соизволил отметить присутствие постороннего.

— О вас доложить? — спросил безучастно.

— Не надо! Он ждет Сохацкого! — опередила Макса машинистка.

— Тогда я исчезну на минутку. К шефу никого не пускать!

Откровенно игнорируя «высочайшее повеление», Татьяна продолжала равнодушно стучать по клавишам. На судьбу начальника ей было, кажется, наплевать. Воспользовавшись секундным ослаблением бдительности, разведчик тихо проскользнул в кабинет. Ходить бесшумно его учили долго и нудно…

Директор сидел за столом. Перед ним лежал план какой-то местности, по-видимому, одной из баз управления. Подземный городок, стрельбище, тренажерный зал…

Подполковник стал сзади него и тоже уставился в карту. Отважный долго не замечал его присутствия, и Макс решил поторопить события: не дай бог, вернется адъютант — весь кайф перебьет!

Он собрался с духом и… громко кашлянул.

Седая голова резко повернулась в его сторону, карие глаза мгновенно наполнились неподдельным ужасом. Раздался нервный вскрик. И… обмякшее тело генерала начало сползать с кресла под стол!

От души надавав шефу по щекам, Гольцов быстро привел его в чувство.

— Что, старина, не каждый день приходится встречаться с мертвецами?

— Откуда ты взялся? — еле выдавил Б.

— Из леса, вестимо…

— Контролер — жива?

— Так точно… Иначе, кто бы сообщил вам радостную весть!

— От тебя всяких фокусов можно ожидать!

— От вас — тоже!

Несколько секунд они молча смотрели в глаза друг друга, затем генерал не выдержал и по-отечески обнял нелегала.

— Я был уверен, что ты выкрутишься!

— Вашими молитвами…

— Надеюсь, ты зла на меня не держишь?

— Нет… На вас — не держу. Только на будущее: не советую рисковать таким ценным агентом.

Отважный искренне рассмеялся и достал из шкафчика початую бутылку своего любимого дагестанского коньяка. Плеснул себе и подчиненному в широкие фужеры…

Дверь скрипнула, и на пороге вырос адъютант.

— Ты уволен, — спокойно произнес Б. — Скажи Татьяне, чтобы печатала приказ.

Денщик щелкнул каблуками и молча удалился.

— Ну, за благополучное возвращение! — торжественно выпалил генерал и опрокинул фужер.

Макс последовал его примеру.

— Напугал ты меня, — сознался директор, отставив хрусталь, — но и порадовал.

— На правах покойника позвольте полюбопытствовать: зачем вы организовали весь этот цирк?

— А весь и не получился… пока, — ответил Б., отреагировав только на ключевое слово.

— Значит, будете пытаться снова? Из-за чего? Или как у Задорнова: «Все из-за бабок»?

— Ну, ты, «жмурик»… Чтоб я такого больше не слышал!

— Понял, — кивнул Гольцов, продолжая издеваться над шефом. — А я-то вас не сильно подвел, что не подыграл акции, не подставился под пулю?

Отважный скорчил гримасу, будто удерживаясь, чтобы не чихнуть, а затем сказал:

— Ты вот что запомни, пока еще остаешься на правах живых: есть замысел — и есть «сопротивление материала». И если вроде во всем правильный замысел не осуществляется из-за сопротивления материала, то всегда надо подумать: а действительно ли он такой хороший?

— Ясно…

А генерал тем временем интересовался уже совсем другим, деловым и безапелляционным тоном:

— Рассказывай, каким ты находишь состояние нашей агентурной сети в регионе?

— Резидент — на пять баллов. И сама хороша, и способы работы находит правильные. Проблемы только с конкурентами: ФАПСИ, мусора, пардон, милиционеры…

— Место горячее. Ничего не поделаешь.

— А вот Людмилу Владимировну лучше заменить. Не обижать, но заменить. Слишком мягкотела и замуж сильно хочет.

— Так возьми, раз хочет…

— Я еще со своей не развелся.

Б. протянул ему кусочек шоколада и еще раз наполнил бокалы.

— Сколько дней тебе понадобится для реабилитации? — забросил удочку.

— Неделя. От силы — две. Что, имеется свежая работенка?

— Не скрою… Есть одно дельце…

— Надеюсь, без летального исхода?

— Не язви, Гольцов… Служба такая. Или грудь в крестах, или голова в кустах. Ты выжил. Повезло! Можешь просить, что хочешь.