Отпуск

Последний вопль относился к выдранной с клоком шерсти колючке. Я только сочувственно похлопал нашего котика по голове и чертыхнулся, обнаружив, что и там колючек предостаточно, хотя и мелких. Елки фиолетовые, что ж это они тут в саду чертополох-то развели? А еще графская (или какая там по местной квалификации) усадьба, нет, чтобы насадить уютных кустиков, травки там газонной, идешь значит на прогулку с дамой, а тут тебе бац…полянка с густой растительностью …ну и…романтика короче. А тут захочешь в кусты залезть (так, я не о том, о чем все тут дружно подумали) ну муравья какого там интересного заприметил иль ежика, а может вообще мой любимый Бергейский дикобраз туда спрятался. Короче, залазишь вглубь, чтоб значит насладить свое природно-познавательное любопытство, ну и прочее по ходу дела, а тут о-па…полная зад…кхе, кхе, ну, в общем, очень больно, обидно и колется.

– Господин учитель. – Раздавшийся за моей спиной негромкий бас, заставил меня вздрогнуть и обернуться.

Позади, опираясь на черную полированную трость, стоял высокий седовласый господин, облаченный в роскошный, ушитый золотыми нитями, камзол. Длинный до плеч волос, маленькая бородка (кажется, их еще эспаньолками называют), стать, взгляд, ну и все такое, короче, сразу видно – настоящий полков…ой, не то... герцог, граф или что-то в этом роде. А вообще очень этот мужик мне напомнил постаревшего Атоса из мушкетеров, ну того что в фильме, блин, актера не помню, но очень похож.

– Господин учитель, – незнакомец поклонился. – Разрешите представится – герцог Яркан Угай, отец этой непутевой. – Мужчина улыбнулся и кивнул в сторону Аланы. – А также попечитель вот этой молодой госпожи.

Он обернулся в сторону растерянной побледневшей Энжелы, которая все это время безмолвно наблюдала за тем как гвардейцы Лайкосты, расправляются с ее солдатами, и покачал головой.

– Энжела, да как ты…

– Господин Угай, – откуда-то из-за спин гвардейцев, точно чертик из табакерки, появился муж Энжелы, и встал между старым суккубом и своей женой. – Господин Угай, я не позволю…

Впрочем, что он собирался не позволить мы так и не узнали, ибо кулак Лайкосты, так вовремя оказавшегося рядом, положил конец этим начинаниям.

– Извините, сэр, но просто не удержался, – прокомментировал тот наши вопросительные с герцогом взгляды. – Лезет куда не надо.

Я только понимающе усмехнулся, впрочем, судя по легкой улыбке на губах господина Угая, тот тоже был не особо против.

***

Поезд уже стоял под парами, и народ суетливо забирался в вагоны, торопливо прощаясь с провожающими.

– Ну, мне пора, – Лайкоста поднялся. – Надеюсь, еще увидимся с вами, господин учитель.

– Кто знает, – я улыбнулся, пожимая протянутую суккубом руку. – Может в том году, если приедете за Аланой, заодно погостите у меня.

– Надеюсь, это приглашение? – улыбнулся в ответ Лайкоста.

Я кивнул. А что, парень он нормальный, хотя и суккуб (ну да у каждого свои недостатки), но за эти пару дней мы с ним столько хлебнули, что мне порой кажется, как будто я его уже ни один год знаю.

– Да, еще, – капитан остановился в дверях купе. – Господин Угай забыл вас поблагодарить, но на словах просил передать, что вы теперь практически член семьи и вас в имении всегда будет ждать личная комната. К тому же, если понадобится, его гвардия всегда к вашим услугам.

Лайкоста коротко поклонился и вышел из купе, а через пару минут поезд дернулся и стал плавно набирать ход.

Ну, вот и все. Я с какой-то грустью смотрел за проносящимися за окном городскими строениями. Свет за стеклом моргнул, и пейзаж резко сменился, как будто неведомый киномеханик заменил кончившуюся в проекторе пленку.

– Можно? – дверь купе приоткрылась, и внутрь заглянул знакомый проводник. – А я вам тут чайку принес.

Он прошел к приоконному столику и взгромоздил на него три граненых стакана облаченных в тяжелые медные подстаканники.

– С вами попью, – пояснил он, беря один из них и с шумом отхлебывая из него чай.

Я только вздохнул и потянулся за своей порцией. Батон тут же нырнул на верхнюю полку и через минуту раскладывал на столике Глафирину стряпню.

– Ну как все прошло? – поинтересовался через пару минут тактичного молчания старик. – Мой подарочек пригодился хоть?

– Да, спасибо, – кивнул я, с неожиданным аппетитом уминая уже вторую ватрушку. Чай у проводника был классный, а Глафирина стряпня не потеряла своей свежести даже спустя столько дней.

– Ну, тогда с вас история, – усмехнулся меж тем проводник, поглаживая свои усы.

– Хорошо, – кивнул я. – Только чаю еще можно?

– Конечно. – Проводник собрал опустевшие кружки, причем даже Батон, не очень любивший чай, и тот опустошил свою до дна.

***

– Вот так оно и было, – закончил я свой рассказ, одновременно отправляя в рот последний кусочек последней же плюшки.