Отпуск на двоих

Мы бродили по городу весь день, с самого утра и до поздней ночи. Мы исходили вдоль и поперек Бурбон-стрит и Френчман-стрит, и Канал-стрит, и Эспланаде-авеню. Последняя улица больше всего заворожила Алекса своими величественными старыми домами, окруженными разросшимися клумбами и выгоревшими на солнце пальмами, растущими вперемежку с корявыми старыми дубами.

Мы сидели на открытой веранде кафе и ели воздушные пончики, посыпанные сахарной пудрой, мы часами шатались по орлеанскому французскому рынку, рассматривая разнообразные безделушки (брелоки для ключей, выполненные в форме головы аллигатора, кольца с лунным камнем и все такое прочее), мы проходили мимо пекарен, пахнувших свежеиспеченным хлебом, фермерских магазинчиков и кондитерских, в которых продавались чудесные маленькие пирожные с пралине, украшенные кусочками киви и клубники. Сверху конструкцию лихо венчала выдержанная в бурбоне вишенка.

Если мы заходили в бар, то непременно выпивали коктейль «Сазерак», «Дайкири» или «Ураган». Когда я попыталась заказать джин с тоником, Алекс тут же драматично провозгласил: «Важно придерживаться одной и той же тематики!» С тех пор ничего другого заказывать не позволялось, и этого правила мы придерживались всю неделю.

Из этого правила даже родились наши новые отпускные альтер эго.

Мы решили, что теперь нас зовут Глэдис и Кит Вивант, и мы – звездная парочка прямиком с Бродвея. Актеры до глубины души, преданные своему делу настолько, что даже набили себе парные татуировки – надпись «Весь мир – это сцена!».

Каждый день чета Вивант начинала с небольшого упражнения на актерские навыки, а в начале недели они выбирали себе какую-нибудь новую тему, которая обязательно должна была направлять каждое их действие и каждый выбор. Так они лучше вживались в образ.

И строго придерживаться темы, конечно, было совершенно необходимо.

Или, если перефразировать, чрезвычайно важно.

– Важно придерживаться темы! – вечно кричали мы друг другу, когда одному из нас позарез чего-нибудь хотелось, а другой был не особенно вдохновлен этой перспективой.

Например, в Новом Орлеане было полным-полно винтажных магазинов, в которых, судя по всему, не убирались с самого их открытия, и Алекс был не особенно вдохновлен перспективой примерить замшевые штаны, которые я для него откопала. Я же, в свою очередь, была не особенно вдохновлена перспективой провести шесть часов в музее искусств.

– Важно придерживаться темы! – орала я, когда Алекс наотрез отказался войти в бар, где играла музыкальная группа, состоящая исключительно только из саксофонистов.

– Важно придерживаться темы! – кричал он, когда я сообщила, что не собираюсь носить парные футболки, где на первой было написано «Пьяная скотина 1», а на второй «Пьяная скотина 2» – знаете, как на тех футболках из Диснейленда, с надписями «Штучка 1» и «Штучка 2». В итоге, конечно, мы ушли из магазина, натянув поверх одежды свежекупленные футболки с этой дурацкой надписью.

– Обожаю, когда ты ведешь себя как чудак, – сказала я ему, когда мы шли по улице.

Он скосил на меня нетрезвый взгляд.

– Это ты меня чудаком делаешь. Я ни с кем другим никогда таким не был.

– Ты из меня тоже делаешь ту еще чудачку, – хмыкнула я. – Слушай, а может, нам действительно сделать татуировки «Весь мир – это сцена!»?

– Глэдис и Кит так бы и поступили, – заметил Алекс и отпил большой глоток из бутылки с водой. Затем он передал ее мне, и я жадно выхлебала половину.

– Мне считать это за согласие?

– Пожалуйста, не заставляй меня этого делать, – попросил он.

– Но, Алекс, – вскричала я, – важно придержива…

Он ловко сунул мне в рот бутылку, обрывая фразу.

– Когда ты протрезвеешь, то поймешь, что это не такая уж и веселая идея.

– Я всегда буду думать, что любая моя шутка просто уморительна, – ответила я. – Но возражение принято.

Мы ходили из бара в бар, стараясь успеть на акционные часы. Опыт мы получали самый разный: иногда нам попадались невкусные коктейли, в которые явно недолили алкоголя, иногда нам попадались коктейли вкусные, в которых алкоголя было в самый раз. Чаще всего нам наливали что-нибудь крепкое, но абсолютно поганое на вкус.

Коктейли в отеле нашего бара мы тоже пробовали – стоили они пятнадцать долларов каждый, так что второй раз мы туда не пошли. Сходили мы и в бар, который, как считалось, занимал второе место по старшинству из всех баров Луизианы. Расположен он был в старой кузнице, полы там были липкие, и в целом выглядел он скорее как музей, а не как бар, за исключением разве что стоящего в углу огромного аркадного автомата.

Мы с Алексом отстояли очередь к аркаде, медленно потягивая наши коктейли. Рекорд нам побить не удалось, но, по крайней мере, наше имя попало в топ-10 игроков.

На пятую ночь мы оказались в студенческом караоке-баре с просто потрясающей сценой и лазерным шоу. После двух стопок «Файерболла» Алекс согласился, что нам стоит представиться четой Вивант и спеть песню «У меня есть ты, детка» группы Сонни&Шер.

Где-то на середине песни мы начали ссору из-за того, что Кит, я уверена, спит с Шелли из гримерки.