Отпуск на халяву

Но был и отрицательный опыт. Мне 23, Лехе семь месяцев. Положили нас в инфекцию, с температурой 40 у сына. Ему настолько плохо, что даже не плачет – молчит. И страшный белый треугольник вокруг рта. И печальный взгляд. Я от всего этого холодею и просто лежу в обнимку с ним рядом. Три дня в таком жутком состоянии. И только появилась положительная динамика – подселяют к нам на место выздоровевших сопалатников мамочку с грудничком месяцев три. А самой мамашке – лет 16-18, ей богу, совсем девчонка. Ребенок неспокойный, не спит, нервничает. Девчонка честно тряслась над ним полдня. И вот пора отходить ко сну, мой сынуля наконец улыбнулся и поел, поиграл даже, что придало мне сил, уснул впервые нормально, а не как раньше, когда просто был в прострации. И тут начинает орать грудничок. Леха просыпается, я его укачиваю. Девчонка ходит и трясет своего, но тот все равно орет. Так с час ходим и трясем вдвоем. Тут девчонка говорит: – Все. Я больше не могу, – ложится и отключается с орущим рядом ребенком. А мой только уснул. Пришлось мне взять орущего ребенка и качать – чтобы дать поспать своему. У меня на руках дите волшебным образом успокаивается. Я его напоила, перепеленала, укачала и только положила – опять заорал! Пришлось снова взять на руки и ходить, напевая – успокаивался. Только присаживалась – опять начинал орать. Как в таком маленьком помещалось столько крика! Часа через два, в три ночи, я решила разбудить мать и отдать ей ребенка. Дотронулась до нее – а она вся в жару, горячая, у самой температура с 39! Чертыхнувшись, еще час ходила кругами. В конце концов не выдержала, я же тоже почти не спала предыдущие ночи, пошла к дежурной медсестре – объяснила ей ситуацию: мамочка больна, мой ребенок очень чутко спит, покачайте теперь вы этого ребенка! А вот фиг вам, ответила та, положи, пусть орет, всех качать – сама сдохнешь, мне за это не платят. В общем, за ночь я не только глаз не сомкнула, но и не присела. На следующий день на обходе пожаловалась врачу. Та подошла к девчонке, покрутилась возле, констатировала, что тоже заболела, назначила для нее лечение – и ушла. Оставив меня одну с двумя детьми и больной девчонкой. Хорошо, мой тогда был уже на искусственном вскармливании, молоко бы у меня точно пропало. Прокрутилась еще день. Мой сынуля веселеет на глазах, зато я никну. Приближается следующая ночь. Смотрю – девчонка отключилась, уснула. У меня к ней никаких претензий, малая да больная, жалко. Но и себя жалко, я же не железная. Чувствую – еще ночь не спать не смогу, я буквально падаю и отключаюсь. Сейчас вот залягу, как она – и усну мертвецки. А ребенок-то опять начал орать и моего будить! Что делать? И тут меня осенило. Пусть орет, в конце концов, от этого не умирают. Положила его в кроватку. Взяла свой матрас с постелью, вытащила в общий коридор, устроилась у стеночки. Надо сказать, что в инфекционном отделении все комнаты имеют свои санузлы и выход в общий коридор запрещен для всех. То есть в коридоре всегда было свежо и тихо. А мне только того и надо было. Положила Леху под бок и уснула наконец. Сквозь сон слышала, как тетки в белых халатах меня будят и прогоняют – но я их послала подальше, а заодно посоветовала валить от меня в палату с орущим ребенком и еле живой матерью и заняться ими, а не мной, а мне тут лучше и спокойней. Впервые в жизни нахамила и уснула окончательно. Пришлось им самим всю ночь квохтать над малышом. Утром был переполох, мое поведение расценили как ЧП, но мне было наплевать на все. Не нравится – уйду домой, оставив честную объяснительную, естественно, но жить в палате с орущим ребенком отказываюсь! Даже главврач заглянула ко мне, я ей все это повторила. И уже через час жизнь наладилась сказочным образом – всего то и надо было для этого поселить в больницу бабушку ребенка, мамашку перевели на второй этаж ко взрослым пациентом – самой лечиться. Бабка оказалась золотой, у нее ребенок даже не вякал, и все мы быстро пошли на поправку. Оказывается, с самого начала они так и упрашивали врачей – положить ребенка с бабушкой, поскольку мать неважно себя чувствовала, но врачи категорически отказали – не положено! Пока мать саму не положили в больницу – было не положено! Я за ту неделю постарела сразу на несколько лет, но вот уж до меня точно никому не было дела. Об этом случае я не рассказала ни одной живой душе, даже мужу: остался нехороший осадок, в том числе и от своего поведения.

На ночь решила устроиться возле кровати на полу – надо же следовать указаниям моего врача и спать только на жестком! За месяц я к этому привыкла, даже понравилось, и на мягкой кровати стало неуютно. Как только стемнело, стащила верхний тонкий матрасик с простыней вниз и положила аккуратненько между стеной и кроватью, чтоб не видно было с камеры. Накрылась одним пододеяльником, а одеяло красиво набросила на сбитый к центру матрас – точь-в-точь человеческая фигура.