Отпуск на всю жизнь

Возвращаюсь домой и думаю: мне судьба ворожит или палки вставляет в неудобные места? Прихожу к выводу: ворожит. Надо же подвести ко мне Сергея, хотя не обязательно его. Он говорил, что Сашок раньше учился у нас, до седьмого класса, когда новобранцев набирают в лицей. Так что его одноклассников у нас в школе много. Но всё равно, мы со старшими классами почти не знаемся, это стечение обстоятельств, что мы познакомились.

Затем папахен вдруг дарит мне этого монстра. Но я могла и своими силами с ним справиться! Папахен мне в помощь. Нет, точно, ворожит. Трудности поступления они объективны и непреклонны, как законы природы. А вот обстоятельства, которые могут сложиться, а могут и нет, всё-таки сработали в мою пользу.

В гостях

— Даночка, милая, мы просто на седьмом небе от восхищения! — заливает меня водопадом восторга и обожания небольшого роста полноватый и лысенький человек. Вадим Петрович, отец Сашка Пистимеева. Рядом сидит и молча улыбается его жена, Софья Петровна, полноватая женщина с добрым лицом.

Чуть не прикусила себе язык, когда знакомилась, слегка ошарашенная выплеснутыми на меня эмоциями. Зачесался он глупо пошутить вопросом, не брат ли он своей жене? Очень похожи, отчество и фамилия одинаковы, так и просится неприличное предположение.

Мы сидим впятером за столом, куда нас затащили угоститься чаем и всякими вкусностями. Вкушаю без энтузиазма, слишком калорийно, а я уже пообедала. Зато мальчишки жуют бодро. Что? Какая странная идея!

— Я прямо не могу удержаться, Даночка. Мы же знаем своего оболтуса, возвращались домой с тяжёлым сердцем, ожидая увидеть в квартире филиал городской свалки. И что мы видим? В квартире — чистота, одежда выстирана, в холодильнике борщ и половина капустного пирога. Я съел кусочек, не удержался от дегустации. Это великолепно! Даночка, я вас умоляю, сделаю что угодно, выходите замуж за нашего недотёпу!

Мои парни застыли с открытыми ртами, у Сашка выпал кусочек, меня тоже будто бревном ударили.

— Что за странная идея, Вадим Петрович? — осторожно начинаю я, мне не хочется заворачивать с порога идею приятного во всех отношениях человека, — Не рано ли вы озаботились проблемой выбора для вашего сына?

— Вадик, ты совсем девушку напугал, — улыбается мама Сашка, — Не обращайте внимания, Даночка, он таким способом выражает вам своё восхищение.

— Рано — не поздно, — бодро провозглашает Вадим Петрович, — Мы никак не можем научить Сашу простым правилам. Не знаю, что мы сделали не так, но он абсолютно не способен ухаживать за собой. Он умный, в учёбе результаты выдающиеся, но оставь его одного в комфортабельных условиях и с неограниченными средствами, он через месяц умрёт.

— Как-то неудачно вы рекламируете своего сына, — замечаю я под общий смех.

— Поверьте, Даночка, — отсмеявшись, говорит мужчина, — я достаточно хорошо знаю женщин. Многие прямо обожают заботиться о своём мужчине, видят в этом смысл и счастье жизни.

— Не моя роль, — открещиваюсь от предлагаемых перспектив, — Я воспитана совсем по-другому. Положение доминирующей самки не для меня. Мужчина должен быть главой семьи, это не отменяемо.

— Очень жаль, — по виду Вадим Петрович совсем не огорчился, — Такую позицию не могу не одобрить. Но всё равно подумайте. Представьте, что в семье мужа свекровь и свёкр всегда будут на вашей стороне. Да мы вас на руках носить будем!

— Только скажите, Даночка, мы всё для вас сделаем, — улыбается Софья Петровна.

Я задумываюсь, о, есть одна мелочь!

— Ну, не знаю… верните двадцать рублей, что я на продукты истратила. Серёж, деньги же все ушли?

— Да. Твои два червонца, Сашкины три рубля и мелочь я добавил.

— У тебя что, и денег не осталось, оболтус?! — Шлёп! По голове Сашка прилетает подзатыльник от отца.

— Он их на сухой корм истратил, — флегматично сливает приятеля Сергей.

Мама тем временем не отвлекалась на педагогические мероприятия, и уже возвращается на кухню.

— Держи, Даночка, — в мою руку кладутся две десятки.

Я решаю, что светский протокол мы честно выполнили, парни снижают интенсивность работы челюстями, можно и к делу перейти.

— Вадим Петрович, Софья Петровна! Мы к Саше по делу. Вы позволите нам удалиться в его комнату?

— Даночка! В этом доме вы можете делать всё, что хотите! — торжественно провозглашает сияющий мужчина.

— Как-то не очень это звучит, — замечаю, вставая из-за стола, — в присутствии хозяйки дома.

Нас провожает жизнерадостный смех. При входе в его берлогу Сашок бурчит:

— Подумаешь, двадцать рублей пожалела… — Шлёп!

Игнорирую выпад, за меня уже ответил Сергей лёгким подзатыльником. Комната выглядит совсем по-другому. Никакого откровенного бардака. На тахту сегодня сесть не страшно, что я и делаю. Всё правильно, это же я накидку и стирала.

— Держи, — протягиваю книжку, — Мой папа достал такую же, так что возвращаю.

— А остальные?

— Папа обещал и другие достать. Или когда прочту, отдам. Не бойся, я быстро читаю.

— Постарайся быстрее, они мне нужны. Особенно те две. Другие хоть себе оставь, не жалко.