Отпуск на всю жизнь

— Эльвира, ты чего? Мне всего четырнадцать, ты понимаешь, сколько у меня ещё парней будет, пока я замуж выйду?

— Первый-то всегда один.

Решительно ухожу в свою комнату. Какой ещё, нафиг, первый? Но она подала мне идею, есть надежда слегка остудить пыл своего кавалера.

5 мая, воскресенье, время 14:00

Спорткомплекс «Арена».

Трибун-то трибун! Тысячи на две мест, наверное. В середине поля у подножия трибун столик жюри, вокруг него суета. Мы уже готовы. Сергей мобилизовал больше двух десятков народу, сам выбрал точку для фотосъёмки. Моим фотоаппаратом, снабжённым могучим телевиком. У друзей разжился, приближает в три раза. Плёнку зарядили чёрно-белую, оказывается, такая ещё в ходу.

Мой класс почти в полном составе, сидят, галдят, как стая воробьёв. Поодаль наши учителя, больше половины здесь во главе с директором Леонидом Прокофьевичем. Представительный с красивой сединой дядечка. Ему что-то говорит завучиха Людмила Михайловна. Ещё раскидано по залу человек сорок из нашей школы, старшеклассников, в основном. Человек с полсотни не наших.

Группа поддержки от Сергея, разбитая на пятёрки, готова блокировать все четыре выхода. Никто не уйдёт без благословления!

К жюри неторопливо подходит импозантный мужчина. Шацкий вышел на сцену! Я поднимаюсь, подбрасываю левой рукой мяч вверх. Сигнал «Будьте готовы!» подан и принят. Все пятёрки пододвигаются чуть ближе к выходам, по одному начинают фланировать у входа.

Суета у столика жюри чуть замирает. А Супрунов-то беды не чует! Втолковывает что-то своим на противоположной трибуне. Мы сидим, там, где жюри. Беды не чувствует, где ж твоё звериное чутьё на опасность? Совсем страх потерял?

— Дмитрий Николаевич! Супрунов! Выводите команду на поле! В полном составе! — строгий голос председателя жюри доносится из мегафона.

Почувствовал? Я встаю, беру в левую руку мяч, подбрасываю вверх, ловлю и подбрасываю правой. Сигнал «Внимание! На исходную!» уходит и принимается. Мои пятёрки осторожно, по одному, стягиваются к выходам.

Супрунов — хитрая и скользкая сволочь, примерно так, — только последнее слово я добавляю от себя, — его характеризовал Валерий Васильевич. Так вот, он выводит только часть команды. Я их вообще не помню. Я так понимаю, это фасадный состав, так называемый первый. А те кобылы могучие считаются дублёрами. Выводить на игру можно кого угодно, право руководителя команды. Только кое-кто этим злоупотребляет.

На поле суета, потом заминка, снова суета. Подходит Шацкий, что-то с улыбкой втолковывает Супрунову. Тот тоже улыбается, кивает, но звать свою теневую банду не торопится. Фотограф, которого привёл Шацкий, наизготовку. А вот кинооператора с мощной аппаратурой на тележке Шацкий вывел рано, на мой взгляд. Я знаю, что говорит Шацкий, хоть и не дословно.

— Дмитрий Николаевич, так не пойдёт. Девочки принесли вам столько побед, а вы лишаете их заслуженной славы. Так нельзя! Мы такого просто не можем допустить…

Как раз оператор начинает работу. Девушки, скорее, это кентавры в облике девушек, якобы случайно отворачиваются, садятся боком, прячутся друг за друга. Оператор расстреливает их цинично и безжалостно. Получится или нет, у меня ещё Серж с телевиком есть. Он давно на них с десяток кадров отщёлкал.

Ты смотри-ка! Дожал всё-таки его Шацкий! Супрунов неохотно и через силу машет рукой. Девушки, явно недоумевая, спускаются на поле. Супрунов мешает их с остальными, Шацкий опять вмешивается, пользуясь поддержкой жюри. Шацкий вынуждает Супрунова сгруппировать всех по составам. Одна линия — первый состав, вторая линия — дублёры, эти самые лошади. Их бы в конюшню юлину пристроить. Тем же дублёрским составом, ха-ха-ха!

Всё! Дело сделано, больше ничего не надо. Жюри приказывает другому руководителю выводить свою команду. Кладу мяч, делаю отмашку заградительным заслонам — освободить проходы! Те лениво рассасываются. Красавцы! Хоть и не вступили в непосредственный контакт, отработали на «ять».

Дело сделано! Пусть теперь они первое место занимают. Прославятся на всю Москву, а то и всю страну. Портреты крупным планом напечатают, нам ничего и делать не надо. Пусть суетятся сами. Пусть идут на подлог документов, пусть отвечают на недоумённые письма читателей, которые вдруг признают в них милых соседок, которые в прошлом году окончили школу или учились в районной спортшколе. Пусть учащиеся 95-ой школы поразятся известию, что те Петровы, Ивановы и Сидоровы, которых они знают с первого класса, вовсе не они, а вот эти кобылы. Вот пойдёт потеха! А как сухих дровишек в костерок подкинуть, Шацкий знает. И Катрина. И керосинчик припасён. Полыхнёт здорово, и кому-то неслабо припечёт одно место. Я знаю, кому. Документ в оргкомитет турнира составляет и подаёт руководитель команды. А печать и подпись кто ставит? Правильно, директор школы. Вот ещё под кем кресло загорится.