Отпуск с огоньком (СИ)

Слёзы катились по щекам, вот только я их даже не замечала. Но когда ледяные пальцы дрогнули в моей руке, вскинула голову, увидев, как дед Матвей открыл глаза.

— Вы как? — всхлипнув, прошептала я, смахивая рукавом предательскую влагу, застилавшую взор.

— Бывало и хуже, — кряхтя, он попытался сесть, но тут же замер, сморщившись, и прикоснулся к голове, — но бывало и лучше. Руки-ноги на месте, голова… вроде тоже, жить буду. Ещё правнуков понянчаю.

— Ну, если дед заговорил о правнуках, значит, всё не так страшно, — услышала я голос Захара, в котором проскользнуло явное облегчение.

Запалив свечи, он поставил их на тумбочку возле дивана и на стол.

— Давай осторожно снимем одежду и осмотрим тебя, — склонившись над стариком, предложил он.

— Да что меня осматривать, и так знаю, что я в порядке, — отмахнулся тот, приняв вертикальное положение.

— Шапка, похоже, смягчила удар, — сняв ушанку со старика, кивнул Захар.

— А я тебе что говорил, — усмехнулся дед Матвей, — не шапка, а огонь. А ты всё «выбрось её, выбрось её…»

— Не ворчи, больше слова не скажу, хоть спи в ней, — тихо рассмеялся его внук. — Ну и напугал же ты нас. Я уже собрался Димону звонить, чтобы вертолёт присылал.

— Ещё чего, — неспешно отмахнулся хозяин, но внезапно замер, бросив быстрый взгляд на меня, и тут же поспешно добавил: — А впрочем, вызывай Диму. Провериться будет не лишним. В моём возрасте со здоровьем не шутят.

— Дед, ты что задумал? — настороженно протянул Захар, покосившись на меня.

— Ничего, вызывай Димку, говорю, полечу на осмотр, а вы за домом пока присмотрите, всё равно дорогу не скоро расчистят.

Присмотрите? Он сказал, присмотритЕ?

— А можно я с вами? Может, получится меня высадить на базе? — сложив ладошки возле груди, попросила я.

— Что ты, Светочка, перегруз в вертолёте — это равносильно смерти, — мотнул головой старик, и тут же поморщился. — Так что погостишь здесь пару дней. Захар тебя не обидит, можешь не переживать.

— Ну, дед, ну сводник! — едва слышно ругнулся Захар. — Дождёшься ты у меня…

— Дождусь, — лукаво фыркнул тот, — вот увидишь, внучок, дождусь.

Ой, мамочки, что-то мне всё это не нравится…

Глава 20

Пока Захар пытался связаться с неким Димоном, я поспешила в кухню, чтобы приготовить чай, благо плита была газовая, без всякого электрического оборудования, бесполезного в нашей ситуации. Нервная дрожь постепенно отступала, но несмотря на это движения выходили резкими и поспешными. Из-за чего я едва не разбила чашку, чуть не рассыпала заварку и наверняка набила синяк об угол стола, ударившись в полумраке, поскольку крохотный огонёк от принесённой с собой свечи был слишком слабым, и не доставал до дальнего шкафа, где хранилась посуда.

Когда несмотря ни на что я справилась с задачей и вернулась в гостиную, Захар уже разговаривал по телефону, то и дело повышая голос, чтобы перекричать шум и треск в эфире, и переспрашивая по несколько раз то, о чём говорил собеседник.

— Треклятая связь, — ругнулся он, наконец сбрасывая вызов.

— Ну что, получится у Димы прилететь? — настороженно уточнил старик.

— Да, примерно через час, — откликнулся тот. — Будут загружать тебя с помощью лебёдки: площадку расчистить не успеем.

— Ух, как в былые годы, — усмехнулся дед, принимая из моих рук чашку с чаем, — ладно, пустяки. Главное, чтобы пурга опять не началась.

— Этого Димон и боится. Синоптики снова прогнозируют метель.

— Ох уж эти синоптики, — устало рассмеялся старик, — им верить… Впрочем, иногда и они попадают в точку.

— Вы тут пейте чай, а я пойду, попробую запустить генератор, пока мы все тут не превратились в сосульки. Если синоптики правы и нас снова накроет снежный фронт, провода не починят, а без тепла и света мы долго не протянем.

— Печку разведёте, да и свечей в буфете лет на десять хватит. Продукты в погребе. В общем, справитесь.

Проворчав что-то себе под нос, Захар всунул ноги в валенки, накинул пуховик и вышел.

Отхлебнув чай, старик похлопал по дивану рядом с собой, предлагая мне сесть, что я и сделала, не зная, куда себя деть и чем ещё помочь.

— Кстати, Светочка, продуктов в погребе полно, соления всякие, варения, тушёнка, картошка и прочие овощи, яблочки мочёные есть, брусника… Так что не смущайся, бери что надо. Ты уж позаботься о моём внуке, пожалуйста. Это он с виду такой грозный…

— Да-да, я помню, что в душе он пушистый зайчик, — не дослушав, перебила его и тут же прикусила язык, поняв, насколько сейчас это было бестактно. — Простите!

— Ничего, всё в порядке, — отмахнулся он. — Сам такой был, импульсивный и гордый. Никого не слушал, всегда лучше всех всё знал, по крайней мере, мне так казалось. А по факту… Вот как Захар сейчас. Вроде умный, но под носом своего счастья не видит.

— Мне кажется или вы пытаетесь нас свести? — задала я мучивший меня вопрос.

— Вы бы видели себя со стороны, — улыбнулся он. — Вас и сводить не нужно, дай только время.

— Это только кажется, — фыркнула я. — Мы совершенно разные, как небо и земля, как…

— Чёрное и белое? — подсказал старик.

— Именно.

— Или может инь и янь? — хитро улыбнулся он. — Женское и мужское начало?